Солнце перетекает по моей коже. Я слушаю шум моря и загораю.Вот уже вторая неделя, как мы отдыхаем на побережье у родственников.

Мы – это мама, сестра и я. Сначала мы ходили вместе со всеми отдыхающими на большой пляж, но потом, совершенно случайно, обнаружили этот небольшой пляжик, где тихо и никого никогда нет. Правда, он расположен дальше, но тишина того стоит. Третий день мы ходим на это место, и до сих пор никого здесь не было. Сегодня мы с мамой пошли на пляж вдвоем – сестра немного захворала. Сейчас я лежу и загораю, а мама пошла поплавать в море.
Капли морской воды упали на мое тело – это мама пришла и брызнула на меня.

– Давай в карты поиграем, – предложила она весело.

– Хорошо, – согласился я.

Во время отдыха мама была веселой, но иногда грустила, к

После этой ночи, они не стали спать вместе. Да, они не ложились в одну постель, он всегда, как бы случайно приходил к ней ночью, а она делала вид, что спит, с нетерпением ждала его, позволяя проделывать с собой всё, что он хотел.

Иногда Сергей, как и в детстве, уставший засыпал с соском во рту, принося неописуемое наслаждение женщине после полового акта, но сон был не долог, проспав несколько минут, он вставал и уходил, щадя себя и мать. Существовал какой-то незримый договор, всё происходило между ними в каком-то другом, иллюзорном мире, открыто признать реальность происходящего ни он, ни она не могли и не хотели.

Она никогда не чувствовала себя такой желанной, не получала такого наслаждения от общения с мужчиной. Всё что происходило с ней до этого, казалось просто какими-то

— Под волосами там дырка, а в дырке такая плёнка. Если её проткнуть, то девка забеременеет.

Димон сделал толкающий жест рукой, словно показывая, как именно надо проткнуть и авторитетно обвёл взглядом столпившихся вокруг мальчишек. Некоторые в ответ покачали головами: кто недоуменно, кто с восхищением, мол, ишь ты, как эти девчонки странно устроены.Стоявший в толпе Сергей был скорее удивлён. Ему уже доводилось видеть голых девочек.

Воспоминание превратилось в возбуждение. Член в шортах стал наливаться жаром, и Серёжка помчался домой. Для него в последнее время это стало практически рутиной: сначала его начинает томить возбуждение, его тонкий член весь напрягается и требует неизвестно чего; затем Серёжка ложится на кровать, зажимает между ног атласное одеяло или подушку и трё

Утром в четверг я решил отправиться на рыбалку. Река у нас в деревне отличается своей какой-то особенной первозданной красотой, чистая и прозрачная. Никаких там фабрик или комбинатов, засирающих природу своими отходами.

Я собрал удочку, взял ведро и уже собирался уходить, как вдруг услышал какой-то шум со стороны сада. Пройдя туда, я заметил, как Ксюша стоит у грядки с морковью и тихонько плачет. Я подошёл к ней:

- Ксюша, почему ты плачешь? Что случилось?

- Я, я, просто подумала, - ответила мне Ксюша сквозь слёзы, - что мы не сможем быть вместе всю жизнь. Не будь мы родственниками, я бы хотела всегда быть с тобой.

- Поверь, это не повод для расстройства, - усмехнулся я, вытирая слёзы с её лица. – Ведь я ещё буду здесь три недели. Хочешь, ещё потрахаемся сегод

День близился к концу, огромный багровый диск солнца, лениво садился в вечернем тумане, где то за дальним лесом. Изнуряющия жара, июльского дня, наконец сменилась вечерней, расслабляющей прохладой. Мы с Иркой, лежали на траве под старой грушей, в купальниках и расслабленно курили, смотря на то, как наши дочки, моя Таня и Иркина, Алинка, собирают на стол ужин, нося из дома тарелки с едой. Целый день, под палящим июльским солнцем, мы все вчетвером, пололи картошку на нашей общей даче. И сейчас, после того я с Иркой и девченки, помылись в летнем душе в саду, где стояла деревянная кабинка, с огромным красным баком от комбайна, в который входило 400 литров воды.

Для всех нас, наступил праздник, небывалый кайф, после тридцатиградусной жары, принять душ, смыть с себя дневной пот с гря