Но только рано люди обрадовались. Копылова Сергея после учебной роты служить отправили в Афганистан, водителем грузового «ЗИЛа». И в конце первого года службы колонна, в которой вёл свою тяжело гружёную машину молодой солдатик, на извилистой горной дороге попала в засаду. Под миномётный вой и треск автоматных очередей, стократно отражавшихся эхом от каменистых суровых скал, Серёжка едва успел выбраться из кабины и, отползая подальше от бензобака, передёрнуть затворную раму своего «калаша». Но больше он ничего не успел: поблизости разорвалась мина, и солдата, обжигая осколками, подбросило в воздух. Однако паренька не убило, хотя и не скоро сознание вернулось к нему.

Копылова доставили санитарным самолётом в ташкентский госпиталь, а оттуда — в Москву, потому что случай его ранения был уникальным. Из него извлекли уйму осколков, все, ...

Только заполночь вернулась Настя домой, и, глядя на при полной луне на белоснежные лепестки яблоньки, решила нарушить правило своё, по которому более двух раз не встречалась с поклонниками, и уже бессчётно загуляла с милым кудряшом-участковым. «Будет он у меня последним любовником, » — решила Настя.

И долго думала, что лучше сказать ему на исходе быстротечного цветения: то ли правду поведать — так ведь чужой он в Усладе, и не поверит, а то ли выдумать, что сон вещий приснился? Но не понадобилось ни того, ни другого: в ту самую ночь, когда яблонька последний цвет уронила, приказало начальство Никите со своим мотоциклом дорогу шоссейную перекрыть, преграждая дорогу чёрной «волге» с городскими бандитами.

Настя первой и прибежала на дальнюю стрельбу у поворота шоссе в деревню, и сама, когда окровавленный Никитушка в последний ра...

Мария играла на живой свирели без рук, как ему нравилось, с большим удивлением ощущая, что напрочь забыла свою брезгливую нелюбовь к этой забаве и всё прочее городское жеманство. Там, за лесами-полями, в царстве многоэтажек, телефонной болтовни и вечернего баюна-телевизора, со своим мужем Русланом Карповичем она вступала в близость исключительно по своему настроению, никогда не допуская его инициативы в этом деликатном вопросе.

Но здесь, как в другом космосе, отец, ведающий обо всём, полностью властвовал над нею, вызывая восторг своими затеями, преисполненными то лирической нежности, то дикого хмельного бесстыдства. А Машино безграничное доверие к нему было, наверное, даже больше любви и восхищения. Общение с отцом — и обычное, и греховное, позволяло ей, как в нежной морской волне, безмятежно расслабиться и плескаться, испытывая в...

6. Необходимое авторское отступление.

У этой истории существует два завершения, дописанных, судя по всему, гораздо позднее основного текста, уже не каллиграфическим, а сбивчивым и местами едва разборчивым почерком, а предшествует им красноречивое заглавие: «Финал истории о пропавшей невесте».

За ним, наподобие эпиграфа, следует нелепая фраза: «Замерзая, он, чуя смертный час, завершал чудной, озорной рассказ». И почти несомненно, что Егор Свешников, судя по каракулям, запечатлевшим его дерзкий самоубийственный сарказм, пребывая в кокаиновом бреду и леденея в данном подвале страшной зимой 1919 года (а может быть, 1920 или 1921 — точнее определить невозможно), решил умышленно ввести в заблуждение того, кто обнаружит эти странные записи, дабы неизвестный читатель самостоятельно выбрал, какое из окончаний истории ему милее.
...

3.Продолжение деликатного разговора.

Казалось, что после сумбурного и судьбоносного вечера Лизоньку уже ничто не способно удивить, но в этом она ошиблась. Ей пришлось некоторое время ожидать в приёмной гостиничных апартаментов немецкого психиатра, утопающей в экзотических разноцветных растениях, цветущих в огромных медных горшках и декоративных гипсовых ящиках. Но, невзирая на всё это благолепие, моя возлюбленная сидела, как на иголках, ожидая окончания разговора Корнея Силантьевича и Ульриха фон Приапса. Ладно ещё, что здешняя прислуга была вышколена отменно: Лизоньке молниеносно подали большую чашку великолепного цейлонского чаю.

Наконец, спустя двадцать бесконечных минут, лакей в белоснежных перчатках отворил перед нею золочёную дверь апартаментов:

— Извольте пройти-с, барышня! Вас ожидают-с…

Через просторны...