— Приветики, Галь! Как живется? У меня тут бутылка светлого вермута грустит, ждет, когда её откроют…

— Да?.. — нерешительно протянула девушка в телефонную трубку. — А точно светлый?

Популярный «Кавказ» и другие бормотушечные портвейны и их подобия Галька пила без удовольствия, можно даже сказать — с отвращением. Но вот то, что продавалось под маркой белых вин, особенно вермут, употреблялось «на ура», с аппетитом и в охотку.

— Самый светлый из всех светлых, — засмеялся в трубку Леша. — Хороший вермутень, я уже такой пробовал. Не пожалеешь…

— Времени-то уже сколько, — продолжала сомневаться подруга, — А к тебе через весь город тащиться, а потом обратно…

— А вот и нет! — обрадовано хмыкнул Леша, понимая, что даже проезд на другой конец города не остановил бы подружку, пожелай она этого сама. — Теперь все проще. Выходишь из дома, переходишь на другую сторону Рязанки и садишься в 29-ый автобус. Через три остановки выходишь и видишь меня!

— Переехал? — взаимно обрадовалась Галя.

— Переезжаю, — подтвердил парень. — Постепенно. Но ночую теперь чаще здесь.

— Выхожу!

Трубка была брошена как-то резко и радостно. Похоже, в этот субботний вечер девушка непривычно для себя тосковала без компании. Леша удовлетворенно потер руки. Неожиданное одиночество Гальки субботним вечером пришлось очень и очень кстати.

Парню сейчас просто хотелось выпить. Вместе с той, кто не будет после пары стаканов говорить: «Ах, я не такая!» А Галька была как раз из тех, кто не против продолжить распитие полынно-терпкого сладковатого вермута в горизонтальном положении.

При этом, как утверждала сама девушка, она не была безотказной давалкой, а ложилась в постель только с теми, кто был ей симпатичен. Ну, например, как сам Леша. И не только он. Впрочем, ревновать таких подружек глупо. Их надо принимать такими, как они есть, и ловить свой момент удовольствия от тесного общения и дружбы телами.

И уже через четверть часа Леша переминался с ноги на ногу на автобусной остановке. Обычный паренек лет двадцати пяти, чуть ниже среднего роста, черноволосый и светлоглазый, с чистенькими руками итээровца, в темно-синих вельветовых брюках, сиреневой рубашке и в тонкой серебристой ветровке, в кармане которой отчетливо топорщилась пачка «Столичных».

Ждать пришлось недолго. И это было еще одна удача на сегодня. Обыкновенно автобус ходил с огромными, непредсказуемыми промежутками, но вот — повезло! Из открывшихся дверей выскочила на потрескавшийся асфальт кудрявая блондинка.

Первое, что бросалось в глаза при взгляде на Гальку, светлые вьющиеся волосы и яркие, как огоньки, васильковые глаза. И лишь потом замечался непропорционально большой «лягушачий» рот, вечные веснушки на носу, широкие по-мужски плечи — памятка от школьных еще занятий плаванием — почти полное отсутствие груди, едва заметная талия и длинные худощавые, если не сказать — тощие, ноги.

Правда, сейчас ноги девушки скрывались в брюках черного вельвета, аналогичных по покрою тем, что были на Лешке, а прочее несовершенство фигуры скрывала легкая и свободная, белесая в серую и черную крапинку кофточка. Впрочем, недостатки внешности Галька полностью компенсировала легким, неунывающим нравом, готовностью всегда поддержать компанию и не ломаться, если «по симпатии» предлагают пофачиться.

— Ого! Ты теперь мой сосед получаешься!

Девушка обняла Лешу, смачно целуя в губы. Роста они были одинакового, но сейчас небольшие каблучки стареньких туфель и пышные по сравнению со встречающим мужчиной волосы давали Гальке небольшую фору.

— Куда теперь?

— «Вперед и вверх, а там…» — процитировал Леша, обнимая девушку за талию.

Она закинула руку ему на плечо и засмеялась, плотно прижимаясь к парню.

Комнату в двухкомнатной коммуналке Лешка отхватил в сталинских домах, располагавшихся напротив Карачаровского завода.

Вдвойне повезло ему, что во второй комнате была прописана пенсионерка, постоянно проживающая у своего племянника на другом конце города. У того — глухонемого от рождения и женатого на такой же женщине — родилась говорящая и слышащая дочка.

И теперь из-за необычного для этой семьи ребенка баба Тоня приезжала в свои хоромы раз в месяц: проверить показания счетчика, получить пенсию и оплатить коммуналку. При личном знакомстве оказалась она человеком душевным и простым, и даже сама сказала новому соседу, мол, пользуйся всеми общими помещениями квартиры, как своими, ей же ничего тут не нужно.

В общем, оказался Леша практически в однокомнатной квартире с высоченными потолками, просторным холлом, который прихожей язык не поворачивался назвать, и огромной кухней на зависть обитателям хрущоб. И все это богатство располагалось на втором этаже. Правда, окна его комнаты смотрели не на тихий зеленый дворик, а на проезд между домами. Но машины здесь появлялись по одной раз в сутки.

Сразу же у дверей Галька дисциплинированно скинула туфельки, мгновенно подровнявшись в росте с хозяином дома, и прошла в комнату, скудно, если не сказать, бедно, обставленную. Маленький пустой сервантик, задержавшийся здесь, думается, со сталинских еще времен, узкая кровать у дальней от входа стены, большой массивный стол, разместившийся между двух окон, и парочка старых, но крепких стульев возле него.

На столе посверкивала стеклянным боком бутылка вермута с красочной пестрой этикеткой, два граненых стакана, коробка песочного печенья и вазочка с лимонными дольками. Скромно, по-спартански, ничего лишнего. Ах, да, еще красовалась прессованного хрусталя чистенькая пока пепельница.

— Классно тут!

Галька плюхнулась на стул, повертела на нем тощей задницей, устраиваясь поудобнее, и поинтересовалась:

— А подруга твоя где?

— Да ну её, — махнул рукой Леша, скидывая на спинку стула ветровку и присаживаясь напротив гостьи.

С Татьяной он разругался неделю назад. И виноватым себя абсолютно не чувствовал. Ну, увидела она, как, выходя с работы, он весело общался с Иркой-татарочкой из тарного цеха. Просто хохмили, пересказывая анекдоты и ржали от хорошего настроения и душевного подъема. И чего было ревновать и допытываться: кто такая, почему с ней вышел… Тем более, что никаких тесных отношений у Леши с татарочкой не было, хотя он и был бы не против… Так что, пусть Танька помается в одиночестве какое-то время, потом сама же позвонит. Первым идти на примирение Леша не хотел категорически.

— Ладно, давай, разливай, только по половинке! — скомандовала Галька и тут же спохватилась: — А курево у тебя есть? Я из дома без сигарет выскочила…

Леша пошарил за спиной, вытащил из кармана ветровки пачку сигарет и зажигалку, положил их на стол поближе к гостье.

— Кури, у меня еще в заначке есть…

— Может, и музыка какая-нибудь найдется, а то тихо тут, как на кладбище? — поинтересовалась гостья.

— А как же, — засмеялся Леша, вспоминая их общее, совсем недавнее, казалось бы, приключение в Царицынском парке.

Тогда раскрепостившаяся от вина и хорошего настроения Галька устроила неожиданный заплыв в местном пруду с последующим переодеванием в «олимпийку» своего спутника прямо посередине широкой светлой аллеи, не обращая внимания на редких прохожих. Ну, и потом было нечто сумасшедшее прямо на старом заброшенном давным-давно кладбище…

Леша вытянул из-под стола старенькую компактную «Весну–305».

— Только давай чего-нибудь иностранное, — попросила Галька, зная любовь хозяина к Высоцкому. — Ну, чтобы слушать не надо было, только музыку.

Парень сгреб откуда-то с широченного подоконника пяток кассет, потасовал их, выбирая нужную, вставил в магнитофон, щелкнул клавишей. Из динамика тихонько зазвучали свистящие переливы пан-флейты. И в самом деле то, что надо под вермут.

Булькнуло вино, потянуло над столом полынным ароматом, звякнули друг о друга стаканы. Галька поморщилась, выпив свою дозу и, не заедая сладостями, потянулась к сигаретам.

— А чего тут так бедно, Лешик?

— Да это от старых хозяев осталось, — пояснил парень. — Мне с мебелью еще месяц разбираться придется, а пока — как есть…

— Уже оприходовал с Танькой койку? — засмеявшись, кивнула девушка себе за спину.

— Было дело, — согласился Леша. — Пару раз покувыркались тут.

— Ладно, давай еще по одной и — за дело…

— Может, чего посущественнее на закусь построгать? — вспомнил о своих обязанностях хозяин. — В холодильнике есть кое-что…

— Я сюда не жрать приехала, — махнула рукой девушка. — Ну, если что, потом порежу…

Выпив и наскоро зажевав приторно-терпкий вермут парочкой лимонных долек, Галька подошла к кровати у стены, наклонившись, потыкала в нее кулачком и махнула рукой: «Ну, на фиг!». Вернувшись к столу, аккуратно расстегнула и повесила на спинку стула пеструю серо-белую в черную крапинку кофточку, под которой никакого нижнего белья не было. При нулевом размере бюста девушка легко и непринужденно обходилась без лифчиков. Следом за кофточкой на сиденье аккуратно легли брючки и поверх них беленькие маленькие трусики.



Галька, закинув на затылок ладони, потянулась всем телом, приподнимаясь на цыпочки, потом огладила маленькие бусинки чуть напрягшихся сосков, и уже наклонившись, опершись на столешницу локтями, поставила одну ножку на стул и через плечо позвала Лешу:

— Где ты там?

Подстегнутый маленьким эротическим представлением парень за её спиной уже лихорадочно сбрасывал на обиженную гостьей кровать рубашку, брюки, трусы… носки — а черт с ними! Прихватив заждавшуюся девушку за худенькие ягодички, он попытался одним движением вставить давно находившийся в боевой готовности член, но не попал сразу по назначению. Галька, кажется, слегка ухмыльнулась, встряхнула кудряшками, протянув руку себе между ног, ловко прихватила твердый черенок и направила его в свое влажное нутро.

— Вот так… давай, Лешик!

Вошло, как по маслу. Девушка сама была неплохо возбуждена и с нетерпением ждала соития. Теперь, активно вбивая член в подружку, парень вдруг вспомнил, как они кувыркались первый раз несколько месяцев назад, ранней весной, на квартире его приятеля. Тот поехал на вокзал встречать каких-то родичей, а Гальке с Лешей выделил три часа и лежащий на полу голый матрас совсем непрезентабельного вида. Тогда, после первого захода в классической позе, девушка спокойно дождалась восстановления сил Леши и, перевернувшись со спины на живот, встала на четвереньки. «Давай сзади, это моя любимая поза!»

Ух, и увлеклись же они просто сказочно! Соитие прервал друг Коля, остолбеневший в дверях комнаты. За его спиной, чуть ли не подпрыгивая, маячили фигуры родственников с чемоданами и баулами.

Тогда Галька ничуть не смутилась посторонних людей, спокойно оделась и лишь пожалела, что Леша не успел кончить третий раз. Но продолжить где-нибудь в подъезде отказалась категорически, потому как была полностью удовлетворена новым любовником, а искать по-трезвому приключений на свою тощую задницу не желала.

… Минут через пять интенсивного, плавного и влажного движения туда-сюда, Галька вдруг сильно вздрогнула, засучила ногами, стараясь плотно сжать бедра, задышала быстро и часто: «Ах-ах-ах!» Леша притормозил, давая партнерше передохнуть, нежно поглаживая её по худой спине между торчащими острыми лопатками. А потом постепенно стал ускоряться, заметив оживление и ответные движения девушки.

— Галь, в тебя можно? — быстро догоняя партнершу, спросил, отдуваясь и поохивая, хозяин.

— Давай, — переводя дыхание, разрешила девушка. — Скоро «красные дни» уже нагрянут…

Леша еще ускорился и, стараясь достать до самых глубин — впился пальцами в тощие бедра подруги, мелко-мелко задергался, изливаясь во влагалище уже изрядно застоявшейся спермой. Ухнул удовлетворенно, прижался животом к худеньким ягодицам, растянулся грудью по женской спине и чмокнул Гальку в вовремя подставленные губы.

Девушка распрямилась, ладонью прикрывая подтекающую промежность, и устремилась на выход, в ванную.

— Там полотенце одно пока, чистое, пользуйся, — посоветовал ей в спину Леша, усаживаясь на свое место и разливая остатки вина.

Галька вернулась быстро, обернутая широким махровым полотенцем вокруг бедер. Переложила со стула на кровать свои брючки, уселась, удовлетворенно вздыхая.

— Давно тебя хотел спросить, — уменьшая звук в магнитофоне, поинтересовался Леша. — Можешь рассказать, что чувствуешь, когда кончаешь?

Девушка засмеялась, подхватывая стакан — «Будь здоров!» — выпила и, чуть отдышавшись, ответила:

— Не могу. Это словами не опишешь. Ну, как бы это… Вот — «взлет — посадка»!!!

— Ну-у-у… — разочарованно протянул Леша, ожидавший больше интимных подробностей.

— Ты «Глубокую глотку» видел? — все-таки немного расшифровала свои ощущения Галька. — Вот там, когда она кончает, старт ракеты показывают и фейерверк… Короче, «взлет — посадка»!

И, отвлекаясь от интересной для парня темы, ткнула пальцем в бутылку:

— Все, что ли?

— Ого! Ноль семь как не было, а ни в одном глазу, — немного удивился Леша.

— Трахались потому что, — засмеявшись, пояснила Галька. — Под это дело от вина всегда слабенько торкает, проверено не раз.

— Ладно, — отозвался парень, направляясь к кровати. — Сейчас еще за одной схожу…

— Долго?

— Да тут дом напротив, в нем винно-водочный отдел.

…И правда, через десять минут хозяин вернулся с еще одной бутылкой точно такого же вермута. За это время Галька, решив не дожидаться хозяина, успела разыскать на кухне пару блюдечек, экспроприировать из холодильника и нарезать тонкими ломтиками сырокопченую колбасу и какой-то сыр.

Под такую капитальную закуску любовники немедленно выпили и переместились теперь на кровать. В классическую позу. Галька скрестила ноги на пояснице партнера и лихо задавала темп, подмахивая навстречу проникновению. Леша старался изо всех сил, при этом не забывая целоваться с девушкой и иногда тискать между пальцами маленькие возбужденные сосочки.

Но тут сказалось выпитое вино, и Леша долго-долго не мог кончить, даже после того, как партнерша привычно встала на четвереньки, активно покручивая задом и то и дело оглядываясь на уставшего уже парня.

— Всё, перерыв, — отдуваясь, объявил окончательно утомившийся Леша. — Пойдем еще выпьем?

— Давай!

Он уселся на стул и потянул на себя подошедшую Гальку. Она устроилась верхом, лицом к партнеру и без заминок поймала влагалищем все еще стоящий маленьким столбиком член. Леша усмехнулся и, чуть покачивая бедрами, разлил по стаканам вино. Галька засмеялась, доставая из пачки очередную сигарету:

— Сам придумал в такой позе пить?

— Ну, а кто ж еще?

После очередной порции вермута, поменяв кассету на Джо Дассена, парень спросил:

— Галь, возьми в рот, а?

Гостья поморщилась, сильно затягиваясь дымом сигареты. Секунду подумала и как бы махнула рукой, поднимаясь на ноги:

— Ты знаешь, я этого не люблю. Но — ладно, давай. Только пойди, помой его как следует!

Обрадованный Леша справился за пару минут. И встал возле сидящей у стола подруги, демонстрируя чистенькую залупу.

Галька, затушив сигарету, поласкала пальцами влажную мошонку, хихикнула и натянулась ртом на головку члена. Сосала она кое-как. Даже и не сосала, а просто подлизывала залупу внутри рта, практически не двигаясь по стволу вперед-назад, но Леша все равно балдел от ощущения, что подруга делает это не по своему желанию, а ради его удовольствия.

Не давая самому себе увлечься и вызвать в Гальке брезгливое отвращение к процессу, парень прервал минет и поставил партнершу коленками на стул. Удачно, без посторонней помощи и с первого раза, попал куда надо и яростно заработал бедрами, как бы отдавая долг за уступчивость девушки. Тут уж им и вино не смогло помешать. Галька, прижавшись лицом к столу, даже закричала, крепко сжав не только бедра, но и член парня влагалищными мышцами. А потом еще долго-долго приходила в себя, не обращая, казалось, внимания на продолжающиеся активные движения партнера. И Леша все-таки кончил. Зачем-то на спину подружки. А она, все еще поглощенная своими ощущениями, этого, кажется, не заметила.

… А вот пустоту второй бутылки они заметили вместе и сразу, едва присели за стол. Галька захихикала. А Леша в сердцах стукнул по клавише магнитофона. Похоже, в этот момент они в четвертый или даже в пятый раз услышали пан-флейту «Одинокого пастуха».

Пришлось хозяину опять одеваться, спускаться по лестнице, переходить двор… А уже при возвращении в изрядно затуманенную голову Леши пришла гениальная и светлая мысль: «Наверное, стоило сразу взять три бутылки, а не бегать за каждой отдельно».

Вот эта третья бутылка их и сломала. Кажется, и выпили из нее всего по чуть-чуть, и успели даже немного потрахаться, стоя у подоконника, но тут Гальку переклинило, и она вдруг засобиралась домой. Укладывать спать семилетнего сына. При этом почему-то категорически запретила Леше включать в комнате свет, объяснившись чисто по-женски: «Мало ли что…» И в наступивших сумерках позднего летнего вечера долго и безуспешно искала по всему пустому помещению неизвестно где оброненные трусики, заглянув даже в холл, на кухню и в ванную. В итоге их нашел Леша, спокойно лежащими на стуле.

Кое-как, кажется даже совместными усилиями, влезли в брюки, застегнули рубашку на Леше и кофточку на Гальке. Парень, конечно же, пошел провожать девушку хотя бы до автобуса, благо, в обратную сторону от его дома годился любой маршрут. От дальнейших проводов к дому или, не дай бог, до квартиры, Галька решительно отказалась. «Не хочу, и всё!» Видать, заклинило её крепко, ведь Леша не просто знал, где она живет, но даже пару раз бывал у нее в гостях.

— Позвони, как приедешь, — попросил парень, подсаживая подругу в двери пустого ярко освещенного Икаруса.

И кто бы подумал, что переклинившая Галька не просто вспомнит, но и выполнит его просьбу, правда, повод для звонка оказался несколько экзотический.

— Алло?

— Лешик, мы с тобой офонарели!

По голосу почудилось, что девушка немного протрезвела, пока добиралась до дома.

— Ты нормально доехала? А почему офонарели?

— Посмотри на себя!

— И что?

— Лешик! Ты в моих штанах! А я — в твоих!

…

«Смешно, не правда ли? Ну, вот, —

И вам смешно, и даже мне»…