Ситуация с лекарственными препаратами в конце 1941 – начале 1942 года и на самом деле складывалась крайне тяжелой. Главное военно-санитарное управление РККА испытывало жесточайший дефицит медикаментов, любых, прежде всего обезболивающих, дезинфицирующих, средств для наркоза и многих других. Связано это было с эвакуацией в тыл предприятий фармацевтической промышленности, которым требовалось время для развертывания производства на новом месте. Вот почему я так благодарил Тамару – она просто спасла нас! А главный хирург госпиталя при моём приезде просто зацеловала меня - благодаря медикаментам она смогла спасти столько наших раненых!

Птички зачирикали, солнышко окрасило горизонт в розовые переливы. Утро начинало брать свое, впору о жизни и любви думать, а не о том, как кровушку проливать. Но именно здесь всё побережье кровью залито – похоже бойня была жестокая. Вскоре мне чётко доложили, но очень горячечно, видимо командир батальона НКВД ещё не отошёл от перипетий горячего боя:

– Товарищ генерал, а как Вы догадались, что немцы тут десант будут выставлять? Маскировались мы, честно говоря – ругали Вас. Но вот именно теперь чётко поняли все наши бойцы – генерал есть генерал! Точно как Вы нас и просвещали! Подлетают утром две эти громадные баржи, да вооружены отлично, открылась аппарель и немецкие десантники лихо выскочили. И также лихо все полегли – восемь наших пулемётов большая сила, сплошная стена огня. Товарищ генерал – все просто восхищены Вами! Если тут не было бы нашего батальона – много бы немецкие десантники нам бойцам хлопот доставили. А так у нас только раненые. Ловко стреляли в ответ – опытные и умелые оказались эти сволочи! А чем “Максим” и хорош, так из него можно долгими очередями стрелять, – разгоряченный “Максим” жадно пил холодную воду.

Товарищ генерал, а снайперши наши всю прислугу у орудий и пулемётов лихо на ноль помножили. Как хорошо, что Вы их сюда привезли. Вот я вспомнил, как Вы говорили о разумной инициативе. И тут я весь батальон поднял и они оба этих корабля и захватили. Перебили почти всех – немецкие мотористы только остались, они сразу стали нам вовсю орать: “Нихт шиссен! Их бин арбайтер! Гитлер капут!” Их и стрелять не стали – они ещё пригодятся. А вот и подводная лодка подошла позже, хотела кого-то высадить, да наша зенитка-85 как врезала в рубку. Так они все там ву подлодке получили так называемый “поцелуй смерти” – умерли мгновенно в замкнутом пространстве!

– Так, раненые есть? Быстро стелить брезент и накрыть сетями. Где медсестра? Быстрее сюда! Да как нет медикаментов? – я был просто в бешенстве. Я же отправил сюда два вагона медикаментов. Как не успела получить? Набить бы морду, раз тебе свою толстую жопу поднять лень и получить медикаменты в госпитале! Ну что тогда? Быстро сюда рюкзаки немецких десантников! Быстро!

Там в специальном карманчике у каждого отличная большая аптечка десантника, на все случаи жизни, да конечно медицина у нацистов на уровне. Я показал медсестре, что в этой коробке – два шприца, новокаин, бинт, наркотики для снятия боли, стрептоцидовая мазь, лейкопластыри, а она, эта толстая медсестра и подбежавший политрук стали орать:

– Это мародёрство! Не имеете права! Я не буду лечить лекарствами немцев! Да что это такое, – придётся наводить порядок. Вот твари толстожопые – бойцы так и кровью истекут! А может это они специально? Я озверел!

– Да вы все сволочи! Негодяи! Наши бойцы, наши герои истекают кровью, а вы их даже не перевязали? Расстрелять! Как фамилия политрука? – Соломон Янович Кроншвейн! Иванов, запиши и передашь прокурору фронта. Нет! Арестуйте его и с особистом быстро к прокурору. Сволочь! Он запрещал лечить наших раненых бойцов! Он точно немецкий агент! Расстрелять немецкого агента! И позовите Наташу и Ксюшу, – один из моих охранников полетел быстрее лани. А старший из казаков строптивую толстую медсестру и политрука нагайкой! И к прокурору фронта!

Наташа лихо плюнула в лицо медсестре и стала ловко лечить раненых парней, а Ксюша стала помогать и переводить ей названия лекарств из немецкой аптечки. Через полчаса все раненые парни были просто в отличном настроении – перевязаны все, Наталья всем сделала уколы новокаина и их лица, ранее искажённые болью, теперь даже порозовели. Плюс всем по “наркомовской норме” и повар позвал к полевой кухне всех раненых – им я приказал по двойной порции, из-за потери крови. Парни так меня благодарили, что было даже немного неудобно! А самый пожилой боец подошёл к девушкам, поцеловал ручки Ксюше и Наташе и тихо сказал:

– Девчата, милые, берегите Вашего генерала. Чтобы там не говорили, а вы его берегите. Видите, как он о нас заботится, такого генерала больше нет… Настоящий человек наш генерал! Мы бы с этой медсестрой и жирным политруком кровью истекли бы... Берегите нашего генерала и заботьтесь о нём!

Я затем лихо рванул к аппарату “ВЧ”, зная наклонности Мехлиса. Первый звонок – сразу “Васильеву”. Сталин был очень доволен моим сообщением и выдал в стиле Павла-1 – “Ну что, товарищ Козлов, Вы меня удивили, но и я Вас удивлю”. Шарман, что же будет? А вот вопрос Сталина чуть смутил меня – “А Мехлис там был? – Нет, да его и не было. Он обычно в кабинете сидит. Сейчас мы донесение в штаб отправим и он узнает.” Потом я понял… Всё ясно с этим хитрожопым Мехлисом!

Второй звонок – в штаб флота! Срочно команды моряков, батальон НКВД зхватил две немецкие БДБ, эти две десантные баржи смогут вывезти из Севастополя всех раненых и беженцев за несколько ходок. Именно ходок – моряки ведь не ездят, а ходят! И на тупые полупьяные возражения Октябрьского я твёрдо выдал:

– Нет, немцы их бомбить не будут! А я Вам твёрдо обещаю – бомбить не будут. Да, я своей головой ручаюсь, причём очень твёрдо. Не тяните время – рнашиханеных нужно срочно в Туапсе! Там полно санаториев и, соответственно, опытных врачей. Там лекарства и витамины, но нет бомбёжек и наши раненые тогда вскоре вернутся в строй. Мне звонить товарищу Сталину? Нет? Хорошо! А немцы бомбить их не будут! Быстро моряков сюда!

Ну не объяснять же этому вечно полупьяному контр-адмиралу, что на крышах рубок немецких БДБ прицеплены плакаты со свастикой, чтобы “горячие мальчики Геринга” видели, мол это свои. А что они идут в Туапсе – значит будут обстреливать. И тогда все “лапотники” сразу отворачивали. Но а вот все “Эрликоны” с барж я приказал снять, чтобы никто, с дури, не стал стрелял по “Юнкерсам” или по "Мессерам". И твёрдо всем на моё удивление быстро прибывшим морякам настоял – при облёте этих барж немецкими самолётами по ним не стрелять! Только махать руками!

Всех девушек-снайперов своей властью наградил медалями “За боевые заслуги”, а старшую отделения – орденом Красной звезды. Радости у них было! Да ещё все девушки, чуть смущаясь, попросили их всех поцеловать – поцелуй генерала у них приравнивается к медали! И после поцелуев теперь все бегом в финотдел – я приказал выдать им премии! Вот теперь они уже меня зацеловали!

На следующий день две шифрограммы – одна лично мне, а вторая – Мехлису. По его красной роже и выпученным глазам я понял, что он бурно доложил, как он героически захватывал немецкие корабли и воодушевлял бойцов. Ну и что ему товарищ Сталин ответил. А вот вторая шифрограмма… Я пригласил Трубачёва и командиров его полков. и прочёл шифрограмму Хозяина. Все были в восторге! Я стал генерал-лейтенантом, а вот Трубачёв – генерал-майором, командиры его полков – полковниками. Радости было море! Затем уже мой приказ по кадрам фронта – мой адъютант хорошо поставленным голосом прочёл: медсестра Наташа теперь лейтенант медицинской службы, Оля и Света – сейчас старший лейтенант медслужбы и военврач третьего ранга соответственно! Вот восторгу было! Да ещё и Ли-2 привёз ночью подарки лично от товарища Сталина. Для “обмыва”!

Да не обмыть такое – это просто воинское преступление! И заодно я сразу прочёл всем нашу ответную телеграмму товарищу Сталину с благодарностью. И, конечно в конце чётко приписал – “Враг будет разбит! Победа будет за нами!” Но в 7 часов вечера жду всех у себя! А сейчас всем командирам “накрутить хвосты” в частях, чтобы у нас во время ужина не было ЧП. Иначе…



Ох и стол был у нас! Закуски, лежавшие на простенькой посуде, впечатляли яркой изысканностью и дефицитом. Свежий, румяный тамбовский окорок красовался рядом с вкусной сырокопченой «Свиной» колбасой, подмигивающей бывалому едоку изрядными кусочками сальца. Сервелат не мог таким похвастаться, в нем сало было перемолото значительно мельче, однако над ним витал ореол заграничного происхождения. Дефицит из дефицитов – вкуснейшая колбаса фаршированная «Языковая» – мы её снисходительно поместился на одной тарелке с «Докторской». Копченый свинячий балык ждал своей очереди вместе с тоже свинским, но рыночным карбонатом. Это был великолепный привет от товарища Сталина – ночью привезли лётчики с приветом от него. Похоже, что Хозяин был очень доволен! И мы все тоже. Я даже вспомнил один стишок в витрине продмага:

Родина любимая
Вся полна напитками,
Но один из них лишь дорог мне!
С белою головкою,
С зеленою наклейкою,
Тот, что производится в Москве.

«Особая московская». Да, ее венчает не винтовая пробка, а простая, с тонким козыречком. Я её достал жестом фокусника из-под стола – две бутылки на нашу компанию, да это только для аппетита. Но что поделаешь – война идёт! А вот девушкам – две красивые бутылки “Цинандали”. Они были в полном восторге – это привет от самого товарища Сталина, понимать надо!

Все расстарались, все были в новой форме. А как счастлива была Наташа, да и обе наши девушки-врачи. После второй рюмки они расплакались и стали меня страстно целовать и благодарить – они тогда стояли такие голодные и замёрзшие на вокзале, не зная, что делать, да тут я подъехал. Они вначале не хотели со мной ехать, а вот сейчас! И опять слёзы. Но после все успокоились, а я приказал, чтобы и моей охране по 50 грамм – ведь Иванов теперь лейтенант! И две палки колбасы – это лично от товарища Сталина! Иванов потом сообщил, что мои охранники все в восторге! И пусть теперь кто-то косо посмотрит на нашего генерала!

Подвыпив, я вспомнил свои любимые песни и, взяв гитару, запел. А баритон у генерала неплохой, да и слух у него точно есть:

– С чего начинается Родина?
С картинки в твоём букваре.
С хороших и верных товарищей,
Живущих в соседнем дворе…

Когда я закончил, а девушки опять плакать. Да и наши грозные командиры сейчас похоже даже чуть расслабились и вытирали глаза. Ну тогда и вторую решил спеть им, мою любимую, из чудесного кинофильма “Офицеры”:

От героев былых времен,
Не осталось порой имён…Те кто приняли
смертный бой
Стали просто землей, травой
Только грозная доблесть их
Поселилась в сердцах живых

Закончил, а все примеряли к себе – девушки опять плакать. Но вот Трубачёв всё время карандашом работает. Как оказалось, он решил Мехлису своеобразно в глаза плюнуть. И, вызвав своего адъютанта, отправил его в типографию – срочно выпустить “Боевой листок” вот с этими стихами. К утру не успеют – тогда все пойдут под трибунал! Это очень важно! А я добавил – вот им несколько финских сухих пайков! Вкусных! Адъютант сразу аж подскочил – теперь точно к утру будут “Боевые листки”!

И, когда вся компания была навеселе, я решил, чтобы все не только грустили, да выдал им пару анекдотов:

Украинская деревня, ночь.
Мужик под окном хаты (шёпотом):
– Мыкола!
оттуда(сдавленный шёпот):
– Чеее?
– Выходь!
– Зачем?
– Я тут горилки припас, галушки пожарил, грибочки, огурчики, выпьем! Обмоем мой мотоцикл новый! Нужно обмыть!
– Та не можу!
– а чё так, кум???
– Та ебусь я, будь оно неладно!!!

От хохота аж тарелки по столу задвигались, а мой адъютант и Иванов чуть под стол от смеха не полезли. Ну отсмеялись, выпили и я сразу второй анекдот:

Сидят подруги, выпивают. Уже обе совсем “тёплые”. Одна другой жалуется на своего гулящего мужа:

– Такой-сякой, гуляет направо-налево! Меня ночью совсем редко ласкает. Не любит он меня больше, совсем он меня не люби-и-и-и-т!
Вторая, устав от причитаний, успокаивает подругу:
– Да любит он тебя, любит! Он когда кончает, почти всегда меня именно твоим именем так громко и называет! Любит он тебя!

Иванов вновь точно чуть под стол от смеха не сполз. В общем, наше обмывание прошло просто чудесно, все были такие довольные – товарищ Сталин отметил! И на свои новые петлицы так посматривали! Ну и пора уже и спать ложиться.

Эта была ночь похлеще, чем в порнофильмах моего времени. Девушки были довольны, даже счастливы, весело-пьяны и очень хотели меня поблагодарить. Наташа села рядом. Ее лицо слегка раскраснелось, и это делало её еще более привлекательнее. Как было бы здорово, если бы поиметь всех трёх наших красавиц, – охватила меня на минуту мысль. Я желал их с такой силой, как никогда раньше. Я протянул руку и сразу легко провел ею по верхней части короткого прозрачного халатика Наташи. Соски на её груди мгновенно отвердели и встали торчком. Хватило этого небольшого движения – она точно была очень сильно возбуждена.

Мой член выпрыгнул из брюк почти без посторонней помощи, Света только немного стянула мои трусы. Головка члена была налита кровью так, как будто готова была лопнуть. Она была такая большая, что кожа члена скрывала ее только наполовину. Хотя у меня никогда не было абсолютно совсем никаких эксгибиционистских склонностей, но вот даже на меня провоцирующий вид моего торчащего члена подействовал возбуждающе. Мужчина в этом состоянии может кое-что предложить. Нечто подобное, видимо, сейчас испытывала и Ольга, потому что я отчетливо услышал, как она сглотнула слюну. Оля решительно наклонилась вперед, и вот ее мягкие горячие губы обволокли кончик моего члена и начали нежно его посасывать. А Наташа впилась страстным поцелуем в мои губы. Да Света после секса угощала нас напитками! Это был восторг! Такого у меня никогда ещё не было! Это была потрясающая ночь страсти!

Наташа оказалась девушкой совершенно особого сорта. Такой тип женщины ни разу не встречался мне за всю жизнь и не думаю, что мне еще когда-нибудь придется испытать такое счастье и удовольствие. Это было воплощение секса, если можно так выразиться, одно только лишь её присутствие мгновенно оттесняло все другие мысли, и у человека, повстречавшегося с ней, доминировало одно лишь бурное желание – как утолить с ней свою страсть. И я чудесно вошёл в горящую вагину Наташи...

В этот миг как будто все замерло… Для Наташи наступил миг истины!

Ее изголодавшееся по плоти тело ощутило, как молодой разгоряченный организм, трепыхается в моих объятиях, готовый разорваться…. Как тугой член генерала, пульсируя и каменея от напряжения, наконец извергает мощные обжигающие струи внутри ее живота…. Как в пике напряженного совокупления, граничащего с болью, обильные потоки семени врываются прямиком в раскрытую матку, заполняя ее до предела….

Только пару секунд спустя Наташа поняла, что орет в голос, совершенно не в силах сдерживаться. Вот такого оргазма она ещё не испытывала!

Она сама устроилась на мне в позе “амазонки” и вскоре вновь бурно кончила. А затем у нас был сексуальный марафон – ловкий и умелый ротик Оли быстро возвращал моего “старого друга” к новым подвигам. После я устроился между ножек Светы, которая после моих долгих фрикций чудесно пришла к финалу, а кончил я в великолепную попку Оли. Это была сказка! Я просто вырубился, крепко заснув. Но вот утреннее пробуждение было таким чудесным – мой “орёл” так сладко нежился в ротике Наташи. И кончить – тут к моим услугам потрясная упругая попка Оли. Девушки так страстно отдавались мне – это была сказка! И, самое главное – они были очень довольны! И тут Света вносит поднос с кофе...

А на ночь я спел девушкам одну песню, которая всколыхнула мою душу:

Очарована, околдована,
С ветром в поле когда-то повенчана,
Вся ты словно в оковы закована
Драгоценная ты моя женщина.

Не веселая, не печальная,
Словно с темного неба сошедшая.
Ты и песнь моя обручальная,
И звезда ты моя сумасшедшая.

Я склонюсь над твоими коленями,
Обниму их с неистовой силою,
И слезами и стихотвореньями,
Обожгу тебя добрую милую.

Красавицы залили меня слезами радости - им такое ещё никто не говорил и уж точно не пел. А Оля полуголой села за стол и всё записала. Через неделю эту яркую песню "Ещё письмо моей любимой" знал весь Крым и восторгался. Кроме конечно Мехлиса! А когда он приелетел ко мне со своими претензиями, мол я с ним свои стихи не согласовал - я тут же отправил его в пеший эротический маршрут! Поэт картавый!

Как ни странно, после такой бурной ночи я был довольно бодр и сразу после утреннего кофе стал командовать! Гитлеровцев ждут новые сюрпризы! Я их им устрою!