Я с почтением положил свои документы на стол. - «Это всё?», - удивленно спросила, сидящая напротив меня женщина, насмешливо разглядывая мой паспорт и аттестат о среднем образовании. Она была одета в элегантный жакет и юбку, стройные ноги обтянуты тонкими колготками и обуты в дорогие кожаные туфельки на высокой шпильке. Волосы на голове женщины были аккуратно уложены. На вид я дал ей тридцать пять лет.

- «Да...», - ответил я, внезапно запнувшись, не зная как обращаться к владелице большого дома, в который я пришел в последней надежде устроиться на работу. Женщина, словно угадав мои мысли, подняла свои холодные глаза на меня. - «Ты можешь называть меня Госпожа Анна, но если вдруг я решу взять столь юного молодого человека на работу, тогда я стану для тебя просто Хозяйкой. Тебе ясно?». - «Да, Госпожа Анна», - смущенно сказал я. Женщина надменно изогнула брови, - «Хорошо. Что ты умеешь делать?». - «У меня мало опыта, но поверьте я могу научиться, я обещаю стараться и готов взяться за любую работу», - начал лепетать я, сам понимая, что мои жалобные заверения звучат не сильно убедительно, - «Мне очень нужны деньги».

- «Довольно!», - властно перебила меня Анна, - «Я уже поняла, что от тебя будет мало толку, однако внешне ты хорошо развит и, поэтому, я могу предложить тебе работу, связанную только с физическим трудом. Моей домоправительнице Эльзе понадобился помощник, который будет делать тяжелую работу, а также выполнять ее поручения. Для этого ты подходишь». Она мельком заглянула в мой паспорт. - «Итак, Владимир, я беру тебя с испытательным сроком, но советую хорошенько запомнить, что я не плачу денег бездельникам!».

Я заметил, как Анна села боком, положила ногу на ногу и стала ритмично покачивать свисающей туфелькой на кончиках пальчиков ступни. - «А твои документы пока что останутся у меня», - вкрадчиво закончила она. - «Спасибо вам Госпожа, то есть Хозяйка», - поспешно поправился я, - «Вы спасли мою жизнь. Я обязательно оправдаю ваше доверие». - «Не сомневаюсь», - ехидно улыбнулась Анна, - «Ступай на кухню и скажи Эльзе, что с этой самой минуты она может тобой всецело распоряжаться. Ах да. Пусть выделит тебе комнату в пристройке. Жить ты будешь здесь!». Так я оказался втянут в историю, о которой потом еще долго с содроганием вспоминал бессонными ночами.

Не прошло и двух месяцев с того момента, когда я впервые пересек порог дома Анны, как я со всей очевидностью осознал, что попал в натуральное рабство. Меня нагружали самой разнообразной работой. Я таскал тяжести, чистил бассейн, ухаживал за садом, ездил за покупками, выгуливал хозяйских собак и делал еще массу дел, но за все это время мне еще ни разу не заплатили, при этом я постоянно подвергался нападкам со стороны Эльзы.

Эта сорокалетняя высокая женщина была под стать своей Госпоже. Каждый раз, когда у меня что-то не получалось, она оскорбляла и грозилась проучить тупого мальчишку, так она меня называла. Хотя на тот момент мне уже исполнилось восемнадцать лет. Я валился от усталости с ног, но ей все было мало. Кончилось все тем, что мое терпение лопнуло. Я захотел уйти. Выбрав, как мне казалось, удачный момент, я пришел к нанимательнице, чтобы потребовать расчета и забрать свои документы. - «Госпожа Анна», - начал я, - «Верните, пожалуйста, мой паспорт и заплатите мне за работу, я решил покинуть ваш дом».

Анна повернула ко мне свое бледное надменное лицо, - «Для тебя я Хозяйка! Или ты забыл?», - прервала она меня. - «Нет, но это уже не имеет значения, я увольняюсь». - «Вот как? Ты стал слишком дерзким и видимо так и не понял, что до тех пор, пока я сама не разрешу тебе уйти, ты останешься здесь!». Анна демонстративно закурила сигарету с нескрываемым презрением, поглядывая на меня. Мои руки невольно сжались в кулаки, - «Верни документы, Стерва!». - «Расслабься мальчик!», - пренебрежительно отмахнулась Анна ,- «Эльза не зря говорила мне, что тебя стоит поставить на место и теперь я с ней согласна.

Я преподам тебе урок, а заодно научу тебя послушанию». Дверь позади меня приоткрылась, после чего в комнату молча вошла Эльза. Она была одета в свою униформу черного цвета с белым фартуком и в правой руке Эльза держала внушительных размеров револьвер. Путь к отступлению был отрезан. Я сглотнул вмиг пересохшим горлом, переводя взгляд с одной женщины на другую. - «Смотри на меня, паршивый Ублюдок!», - грубо потребовала Анна, - «И слушай, что я тебе скажу!

Сейчас ты встанешь на четвереньки, да-да, как собака, поползешь к моим ногам и начнешь усердно вылизывать мою обувь. Ты полностью оближешь ее своим мерзким языком, очистишь ее от пыли и грязи, а затем старательно обсосешь длинные каблучки этих туфель. Ну же! Я жду!», - Анна с улыбкой помахала своей ногой в мою сторону. - «Не упрямься! А не то я обвиню тебя в краже моих личных ювелирных изделий, и тебя упекут за решетку! Думаю, ты догадываешься, что делают в тюрьме с такими сладкими нежными мальчиками, как ты». Она захохотала. - «Давай! Я хочу, чтобы ты узнал вкус моей обуви, щенок».

Я мысленно оценил ситуацию, прикидывая свои шансы отнять у Эльзы оружие, но понял, что проиграл, поэтому мне ничего не оставалось делать, кроме как подчиниться. Стараясь не смотреть на Хозяйку, я опустился сначала на колени, а следом и на четвереньки. Мне было стыдно от такого унижения, краска густо залила мое лицо. - «Вот так! Хорошо!», - весело забавляясь, подбодрила меня Анна, - «А теперь ползи ко мне, тряпка!». Я, перебирая всеми четырьмя конечностями, неуклюже приблизился к ногам Анны.



Она тут же ткнула носком своей туфельки мне под нос. Я попытался отстраниться. - «Не смей!», - приказала мне Госпожа, - «Высунь язык, никчемный говнюк!». Я, с трудом переборов отвращение, покорно высунул свой язык. С довольным видом Анна стала вытирать об него подошву туфли. Закончив с этим, она велела мне вылизывать ее хоть и дорогие, но запыленные туфельки. Меня морально втаптывали в грязь. Я помедлил, борясь с бессильным гневом и стыдом, из-за чего получил болезненный пинок по ягодицам от караулившей сзади Эльзы. - «Ты слышал, что сказала Хозяйка! Выполняй!». «Тварь! Чтоб ты сдохла!», - выругался я про себя, но тем не менее приступил к облизыванию сантиметр за сантиметром обуви Анны. Ее туфли были совершенно безвкусные. - «Малыш, ты скоро будешь как шелковый. Я еще сделаю из тебя удобную подставку для своих ног!», - ласково произнесла Анна, - «Мои туфли должны блестеть!».

Наконец, я вылизал обе ее туфельки. Язык саднило от такой непривычной работы. - «Как ты думаешь Эльза, моя обувь уже достаточно чистая?», - обратилась Анна к своей домоправительнице. Та отрицательно покачала головой из стороны в сторону. - «Я тоже думаю, что нет», - согласилась Хозяйка с Эльзой и наклонившись, смачно сплюнула на носочек туфли. Вязкая слюна медленно потекла по заостренному носку туфельки. - «Облизывай снова, жалкий червяк!», - засмеялась Анна. К моему горлу подкатила тошнота, однако я сумел взять себя в руки. Я заново начал чистку, слизывая плевок мучительницы с ее обуви. Со второй туфелькой вышла та же история. Я глубоко заблуждался, решив, что этим издевательства надо мной и закончатся. Все только начиналось.

Дальше мне пришлось поочередно обсосать длинные каблуки туфель Анны. Она с особым садизмом загоняла их мне в рот, чуть ли не до самой глотки. Потом Хозяйка одной рукой сняла со своей ножки туфельку, прижала ее внутренней частью к моему носу, а второй рукой Анна схватила меня за волосы. Я глухо замычал от боли. - «Нюхай мою обувь, засранец! Ты, как верный пес, должен знать запах своей Хозяйки!». В мои ноздри проник терпкий аромат, которым пропиталась обувь Анны, смешанный из запаха кожаных туфель с запахом вспотевших женских ступней. Он был похож на запах жженого утюга. - «Сильнее нюхай!», - не унималась Анна, дергая меня за волосы, - «Давно пора было приучить тебя к этому». Я невольно вдыхал запах туфельки Анны и вдруг почувствовал предательское возбуждение у себя в паху. Лишь бы только они это не заметили.

Удовлетворившись, Анна поставила туфельку на пол. - «Теперь я хочу, чтобы ты занялся моими ступнями!», - упиваясь своей властью, сказала Госпожа, - «Ты будешь сосать длинные пальчики моих ног прямо через колготки, вылизывать подошвы ступней, подъем, обсасывать розовые пяточки», - она протянула мне свои, обтянутые капроном, ноги, - «А Эльза проследит, чтобы ты все делал старательно и не увиливал». В мой затылок тут же недвусмысленно уперлось холодное дуло револьвера. Я никогда раньше не сосал пальцы ног женщины, сама мысль об этом для меня была противна, но выбор был невелик и мне пришлось это сделать. Я взял в рот пальчики ступни Анны, которые оказались солоноватыми на вкус, и стал обсасывать их губами. - «Так-то лучше! Видишь Эльза, какой он способный», - пошутила Анна. Они обе гнусно засмеялись надо мной.

Мне было неудобно стоять на четвереньках. Я испытывал уже омерзение к самому себе. Проклиная этот день, я продолжал усердно обсасывать пальцы ступней Анны. - «Я кайфую», - промурлыкала Госпожа. Решив, что в процесс пришло время внести изменения, она заставила меня разорвать зубами капрон на ее ступне. Со вздохом удовольствия Анна растопырила обнаженные пальчики и пошевелила ими у меня перед лицом, - «Вылижи языком между пальчиками!». Я словно оцепенел. - «Давай, сучонок! Не заставляй меня повторять дважды!», - процедила сквозь зубы Анна и дала мне хлесткую пощечину.

От удара моя голова мотнулась в сторону. В ушах зазвенело. Она снова занесла руку, и я с поспешностью, как провинившийся щенок, начал ублажать свою Хозяйку. Я вычистил языком все щели между пальчиками ее ступни, затем она вручила мне вторую ножку. Под конец, она так глубоко засунула ступню мне в рот, что я стал ей давиться. Она буквально трахала мой рот своей ногой. Ногти ее пальчиков оцарапали мне нёбо, слезы невольно брызнули из глаз. Из моего рта слышались булькающие звуки. - «Как мне это нравится», - возбужденно выдохнула Анна. Вдоволь насладившись моим унижением, она вытащила свою ступню, всю в слюнях, и с гримасой презрения стала вытирать ее об мое пылающее лицо, - «****ая твоя рожа!». - «Хватит! Перестаньте!..», - не выдержал я, - «Я все понял Хозяйка, и впредь не повторю своей ошибки». Анна, в который раз, грубо схватила меня за волосы. Рывком запрокинув мою голову вверх, она впилась в меня глазами. - «Для первого раза может и хватит, но запомни, что если я захочу, ты у меня и дерьмо жрать будешь! Сегодня я прощаю тебя, только ведь ты виноват не передо мной одной, а еще перед Эльзой.

Следовательно ты должен заслужить и ее прощение». - «Нет, пожалуйста, нет! Почему вы так со мной поступаете?», - голос у меня задрожал. - «Потому что иного ты не заслуживаешь!», - безжалостно ответила Анна.

Ведьмы поменялись местами, и экзекуция повторилась снова. Я опять вылизывал грязную обувь и женские ноги, с той лишь разницей, что ступни Эльзы были не такие ухоженные как у ее Хозяйки, и пахли они более отвратно. Эльза тоже не преминула возможностью позабавиться с моим ртом. Она выебала мой рот своими ступнями, чуть не разорвав его.
Спустя три часа обе женщины выдохлись, их фантазия иссякла, они решили дать себе передохнуть. Сняв порванные колготки, они запихнули их мне в рот словно кляп. - «Только попробуй выплюнуть!», - жестко предупредила Анна, - «И я отобью тебе яйца!».

Не позволяя мне встать, они пинками загнали меня в подвал дома, после чего заперли там. - «Завтра мы используем твой рот для педикюра», - сказала Госпожа, прежде чем закрыть дверь, оставив меня в сырой подвальной темноте. На следующий день унижения продолжились. Около месяца они издевались надо мной как хотели, и я на себе узнал, насколько изощренными могу быть женщины. Сбежать я смог лишь тогда, когда Эльза потеряла бдительность. Наплевав на документы, на угрозы Анны, я еле унес ноги из проклятого дома. Потом еще долго я не мог спать спокойно, меня мучили кошмары. Я с криком просыпался, весь в поту и с дрожью в теле. Но время лечит, и я стал постепенно забывать об этой истории.

Как-то раз, сидя в кафе, я раскрыл местную газету и в разделе рекламы увидел, напечатанное жирным шрифтом объявление: «В дом Госпожи Анны требуется молодой помощник по хозяйству. Оплата достойная. Можно без опыта работы». В ту же секунду у меня перед глазами, как наваждение, возникли босые ступни Анны и Эльзы. От этого воспоминания мой рот рефлекторно свело судорогой. - «Суки!», - еле выдавил я из себя и разорвал газету.