Собрался воевать, так будь готов умереть,
Оружие без страха бери.
Сегодня стороною обойдет тебя смерть
В который раз за тысячи лет.
Не стоит оправдания высокая цель —
Важнее, что у цели внутри.
И если ты противника берешь на прицел —
Не думай, что останешься цел.

Я, Фил с Вильямом, Степлтон, да последнее время старающаяся ходить за нами таким хвостиком этот чертёнок в юбке — Виола. После нашего совещания пошли спать. Луиза... та осторожно флиртовала с кавалерами, не переходя, впрочем, ей же самой точно установленные рамки приличий. Как по мне, довольно строгие. И это при том, что я уже имел с ней откровенный разговор насчет того, что не собираюсь совсем никоим образом ограничивать ее личную жизнь. Главное, чтобы без беременности и хотя бы, конечно с мало-мальски подходящими парнями.

— Да пока не вижу никого лучше моего брата, Джонни, — хитренько выдала Луиза. Ух, как она стоит передо мной — в короткой до неприличия ночнушке и белых чулочках, выпятив свою шикарную грудь. Я не выдержал, подхватил её на руки и отнёс на кровать. Луиза сразу тихо взвизгнула и, закинув руки мне на шею, страстно поцеловала. И вскоре она закатывала тихий концерт страсти — она сжимала меня в своих крепких сильных бедрах, и ее карие зрачки закатывались под смеженные веки, а полуоткрытые губы хватали воздух короткими шумными глотками. Кончала Луиза всегда бурно! Ну а мне кончить — в её чудесную упругую попку. О, как сладко пружинили её ягодицы под моим напором!

Виола напротив, в попку не давала, даже между нами часто шутила: «Клянусь вам всем девственностью моей попки». Но зато в ротик она просто обожала — вот последствия её прошлогодней поездки в Париж. Кто бы сомневался — ярая суфражистка. В душе!

Зато младшенькая, погревшая уши на этом разговоре, сама мне заявила, что если я позволяю «это» ее старшей сестре, то и она считает себя вправе воспользоваться моим разрешением. Не конкретно сейчас, но если будет такое желание. А что тут можно было сказать? Лишь от души рассмеяться и подтвердить, что позволяемое одной сестре верно и в отношении другой.

— Луиза, я прошу тебя выйти замуж за Степлтона. Дело в том, что я передаю в его банк 80 тысяч английских фунтов. Вот тебе и «ого!», моя сладкая умничка. Будешь следить за важным финансированием производства оружия. Поможешь мне? Билли без ума от тебя!

— Сестрёнки, вы же мои помощницы. Вот сейчас идёт война. Война в Южной Америке. Парагвайская. Парагвай под командой Лопеса воюет с альянсом Аргентины и Бразилии. Причем крови море. Парагвай потерял 90% мужиков, если не больше. И им нужно оружие, деньги у них есть. Сейчас идёт крутая заварушка в Уругвае. Монтовидео защищают в том числе и добровольцы из Европы среди них и молодой итальянец Джузеппе Гарибальди. Харизма у него обалденная и умение руководить. Хочу и его привлечь к нам. Ну а мы продадим оружие тем и другим - нам же нужно сбросить старые запасы винтовок, которые теперь нам совсем не нужны. И это не обман, милые мои сестрёнки, а прагматизм! Тем более, что получим за них неплохие суммы, а денег много не бывает! Такая поговорка! Луиза, найми помощников и займись этим!

Виола, а вот тебе с Джоном Смитом секретное и очень важное задание — создание тайной службы. Уничтожение «подземной железной дороги» и всех предателей в наших рядах. Генерал Борегар выделил вам домик в два этажа и с отличным подвалом. Работайте! Деньги вам выделены, ну и я подкину, вам хватит. Ясно!

— Слушаемся, капитан Джонни Мур! — вот бесстыдницы, стоят передо мной полуголые и честь отдают на английский манер.

— Так, сейчас кто-то будет изнасилован! — Ах-ах, как мы обе сейчас испугались, — это конечно Виола. Вот баловница, подняла свою ночнушку и стаскивает свои короткие рейтузы. И затащила меня в свою кровать, ловко раздвинув свои стройные ножки. Но вот утром я проснулся в объятиях Луизы. Ох и балованные у меня сестры!



Среди рабовладельцев было немало черных. Негры вовсю воевали за южан. Им свободу обещали. Проблем в оснащении было море. Половина армии северян ходили босиком. Вообще и у южан и у северян были охрененные проблемы с обувью. Но мы с генералом Ли придумали решение проблемы. Очень простое, но наглое!

Комплектация армии северян была отвратительная, подготовка никакая. Полки часто насчитывали человек триста. Дезертирство было охуенное. Чем я и воспользовался — а вот такого дезертира у нас сразу отлично кормили, затем новая форма и отличные ботинки. И деньги в руки — теперь его от нас не оторвать. Наемники! Ну и присяга - вот теперь дезертира мы имеем право расстрелять!

Про обувь. Генерал Ли попер на Геттесберг потому что там есть и фабрика обувная и склады обуви. Но что-то его туда точно гнало, иначе хрен бы он сунулся на окопавшегося на высотках полковника Мида. Сам генерал Ли сколько раз умывал кровушкой северян этим способом. А тут на тебе по чисту полю строем на укрепленные позиции. Потом я узнал — ну конечно, кто бы сомневался — женщина. Виктория Томпсон! Потрясающая красотка! Захватить её конечно с собой — для генерала Ли это так важно! Ну и заодно и обувку, конечно! Как приложение!

И, чтобы растоптать обувь и провести слаживание, я со своим воинством отправился в дальний лес - нечего наблюдать за нами шпионам из северян! Сразу всем было трудно совершать марши, а потом стрелять. К концу марта все уже втянулись в этот режим и даже вполне успевали и осознавали окружающее. То отражающееся и делающее красными стволы сосен закатное солнце, то умилительно мирный перестук чёрного с красной кардинальской шапочкой дятла на засохшей кривой ели, то красивое отражение в скальной лужице куска неба среди плавающих иголок с охристыми кончиками. И эти мирные, какие-то детские находки-картинки словно подзаряжают и дают сил. А ведь война катится где-то на юге, на севере, на востоке и даже здесь неподалёку...

И тут привет! - к нам присоединился целый взвод мексиканцев. Воинственные и жестокие парни. И не только парни - с ними было пятеро вполне симпатичных девиц. В Мексике полная нищета, а тут их одели и выдали по пять долларов! Но этих мексов, как их мои парни называли, я сразу пристроил к очень важной теме - питание! Их основной, а теперь и нашей пищей были кукуруза, свинина (диких свнией в лесах было полно), бобы, тыква, многочисленные разновидности стручкового перца чили, помидоры... Да дичь и рыба! А готовили эти мексы чудесно - тушенное мясо, каши, овощи. Правда всё очень острое, но после наших учений наши воины ели так, что за ушами трещало.

Потом три дня отдыха всем, ремонт одежды, чистка оружия. Но вот мне ночами отдыха почти не было - коварные и страстные мексиканки ловко ныряли в мою палатку. Для приличия чуть-чуть пожеманившись, красотка аккуратно ложилась рядом. А мне теперь оставалось её расцеловать (сладкие девицы!) и нагло засунуть руку в ее горячую, просто пылающую жаждой промежность, поборов тонну юбок, каркасов и манжет, словно она пастушка в этих мазках зеленых лугов. После моих замечаний они быстро разоблачались сами - у них это получалось намного лучше! И, раз ты чудесно относишься к такой темпераментной красотке-мексиканке - и они будут с нами и не предадут! Этот совет бывалого (в душе) мужчины я передал всем своим воинам!

Но вот утро четвёртого дня. Я выполз из палатки и потягивался, как наш кот. Небо с редкими кучевыми облаками выглядит не слишком глубоким. Оно имеет насыщенный четкий цвет, какой бывает весной. Тут нынче солнечно и тихо. Вокруг много берез, их ветви их не покрыты листвой – они голы и черны. Дымка набухающих почек тоже еще не заметна – рано пока листьям распускаться. Вон и снег лежит под деревьями, но уже съежившийся, присевший, испещренный язвинами протаек и припорошенный лесным мусором. Особенно убедительно смотрятся небольшие грязновато-белые участки под елями – такими нарядными и пушистыми, как всегда. А мы вскоре возвращаемся обратно - война!

И, самое главное — через неделю на полигоне показ перед генералами Юга нового оружия. И я хочу их сильно удивить!

Пулемёт и полевая кухня — невиданная вещь в этом времении. Наш генерал Борегар в восторге — теперь и других генералов убедить!