Сосновый бор на берегу большого крымского озёра возносил свои вековые, высокие коричнево-золотистые стволы высоко в небо. Зеленоватое серебро пушистых крон тихо шумит в вышине. Редкие белые облака на ослепительной голубизне майского неба неторопливо шествуют куда-то на восток. Ласковая легкая волна лижет жёлтый прибрежный песок. Светлый бор почти без подлеска не слишком мешал лёгкому ветерку проникать в себя со стороны озёра. Майская крымская жара здесь здесь ощущалась вполне терпимо. Птиц почти не слышно.

Только где-то над головами постукивал дятел, да иногда с дерева на дерево перепархивали поползни. А может это были синицы? Да какая собственно разница. Под сенью этой благодати на мягком ковре из сухого мха и старой опавшей хвои с редкой травой расположилась большая компания разновозрастных бойцов, торопливо завтракающих. От полевой кухни тянуло запахом вкусной каши. Ну и конечно! "Наркомовские" выдавались всем!

Но вот наконец обе машины и "Эмка" политотдела. 1 Мая! Сразу митинг и парад вдали от линии фронта. Красные знамёна и портреты членов Политбюро. Как-никак праздник, да и чтобы меньше доносов на меня было от вонючей трусливой шоблы политруков. Представители от всех полков по десять человек. Но после парада все остались в строю и достали "Боевые листки:

Будет людям счастье,
Счастье на века;
У Советской Власти
Сила велика!

Сегодня мы не на параде,
Мы к коммунизму на пути.
В коммунистической бригаде
С нами Ленин впереди!

Если дали слово,
Мы не подведем,
Солнце новой жизни
Мы на земле зажжём!

Мехлис естественно стал орать, что с ним не согласовали текст, но быстро его остудил:

- Кто ты такой? - он аж глаза выпучил и поперхнулся. Чего ты орёшь, как спекулянтка на базаре? Я две ночи сочинял. Чего я с тобой буду согласовывать? Ты что - истина в последней инстанции? Ты просто член Военного совета, - слово "член" я чуть выделил и все заулыбались. Я его согласовал с товарищем Сталиным по "ВЧ". Ему понравилось! - тут я решил "охладить" немного это мурло. Товарищи, вы слышали, ему текст не нравится! А товарищу Сталину текст понравился. Всё, помолчи уже ...

Мехлис так и остался стоять с выпученными глазами и открытым ртом... А я позвал представителей наших артиллеристов, парни построились и вот второй "Листок":

Горит в сердцах у нас любовь к земле родимой,
Мы в смертный бой идем за честь родной страны.
Пылают города, охваченные дымом,
Гремит в седых лесах суровый бог войны.

Артиллеристы, Сталин дал приказ!
Артиллеристы, зовет Отчизна нас!
Из многих тысяч батарей
За слезы наших матерей,
За нашу Родину! Огонь! Огонь!

Великолепно! Аж мурашки по спине - так красиво и грозно спели. И тут повара сообщили, что через час ждут всех - обед!

Потом начался "турнир" - я предложил всем задавать мне вопросы. Потом мои ответы отразятся среди остальных бойцов - тут были представители всех полков. Тут конечно крутилась и коварная Клэр. Ксюша переводила Шарлотте некоторые мои ответы, когда давал ей знак, а уж Шарлота в стиле испорченного телефона переводила на английский. Обе они, англичанка и немка, были сейчас переодеты в нашу военную форму.

- Насчёт "СВТ"... Немцы нашими "СВТ" награждали своих лучших стрелков. Вот так. Далее... Немцы с удовольствием брали себе трофейные «СВТ», даже вооружали ими свои части - отличные самозарядные винтовки. И магазины на 10 патронов... Иногда немецкие пехотинцы перекупали «СВТ» друг у друга, и цена порой доходила до ста пятидесяти рейхсмарок, месячного жалованья унтер-офицера. Вот так, мои дорогие бойцы... Наши "СВТ" пока лучшие в мире - ни у кого пока таких нет.

- Вот этот непонятный полк в оливковой форме - это итальянцы. Их прислал дуче, как его называют, то есть Бенито Амилькаре Андреа Муссолини. Сначала итальянские военнослужащие, направленные диктатором Муссолини на помощь Гитлеру в СССР, назывались итальянским экспедиционным корпусом, и численность его составляла 54 тысячи человек. Корпус состоял из трёх дивизий – 52-я пехотная «Торино», 9-я пехотная «Пасубио» и 3-я пехотная «Челери».

- Ну что, мои храбрые герои - 3-я пехотная «Челери» уже расформирована. Наши ловкие и меткие девушки-снайперы выбили весь их командный состав, а наши пулемётчики лупили их в хвост и гриву, - я вызвал к себе пятерых пулемётчиков. Медали "За боевые заслуги". Как все парни были довольны!

Все девушки-снайперы были награждены медалями "За отвагу". И я им тихонько, мол не забудьте зайти в финотдел. Сразу кинулись меня целовать, а все бойцы тут же и зааплодировали от души.

- Далее. Немцам выдавали аптечки, содержащие амфетамин в таблетках. Препарат должен был применяться при ранениях для обезболивания, но его применяли и для повышения выносливости, снятия чувства страха. Вот почему они так лихо пёрлись на наши пулемёты вместе с итальяшками. Ну и прекрасно - они лезли, как лоси на гон, а вы их чудесно "успокаивали" - хохот стоял! Почему я разрешал немецким санитарам забирать своих убитых? Так подумайте сами - что будет, если они тут полежат неделю... Поняли! И ещё - увидев, сколько вы, храбрые и меткие ребята, их тут завалили, остальные теперь будут намного "скромнее", - вновь хохоту было. Да и многие фашисты станут инвалидами, так что тут и экономика - их придётся лечить, тратить лекарства, потом в фатерланд и платить пенсию...

- Вот теперь перед вами выступит товарищ Мехлис, вон аж подпрыгивает... А я еду в Севастополь, меня ждёт адмирал Октябрьский. Праздник праздником, но война не закончилась - после обеда всем на свои позиции. И запомните все - наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Слава Красной Армии! Слава нашему великому товарищу Сталину, вождю и вдохновителю всех наших побед! - от криков "ура" аж сосны закачались!

Моторы "БА-10" и остальных машин охраны вскоре зарычали и мы рванули в славный город Севастополь. Мои красавицы Елизавета и Анастасия уже сидели в "Додже". Я за рулём, Ксюша рядом со мной. Немку и Клэр я отправил в "БА-6".

Приехали в Джанкой и нам стали готовить личный поезд Ворошилова. А мы съездили в ресторан, пообедали, ну и по рюмочке - всё же праздник! Тут местные урки допустили трагическую для себя ошибку. Двое таких весьма нагловато-пьяных "орлов" подвалили к моему столику - я был в кожаной куртке и не видно моих петлиц, да из-за стола не видны мои лампасы. Ну и мол, папаша, давай поделись девушками, зачем тебе столько, пять красавиц с тобой... Ну лихие обе медсёстры! Их после НКВД уже ничем не испугаешь! Лиза плеснула одному в лицо бокал вина, а потом и бокал полетел ему в лицо, пардон, такую харю назвать лицом... Ну а Анастасия вообще - грохнула второго графином по голове. Тут ещё двое за другим столом достали из своих сапожек "Джимми" финки, но через секунду об этом очень сильно пожалели. Свистнули нагайки казаков и они дико завыли. Потом я попросил:

- Стёпа, маленькая просьба. Вот эти четверо очень хотят поделиться с нашей армией наворованными деньгами и золотишком. Съезди с нашими ловкими казаками, а то эти урки так воют, уши у девушек болят - уж очень хотят поделиться с нами, - наши парни захохотали на весь ресторан. Поскольку Стёпа в разговорах с бандитами обладал такой тактичностью носорога, вежливостью голодного льва и обаянием очковой кобры - то этот вопрос точно и быстро будет решён!



Парни уехали, захватив урок, а на возмущение администратора лихо ответил Иванов. Дав тому хлыщу пару звонких оплеух, затем за шиворот подняв с пола, Андрей рявкнул на весь ресторан:

- Тут командующий Крымским фронтом! Дорогу генералу! Срочно накормить! Через десять минут будем расстреливать поваров по одному. Тебя первого! - моментально ресторан очистился под шепотки: "Это "чёрный генерал! Мотаем на хер отсюда! Растреляют точно! Видал, какие головорезы с ним!"

Только мы поели, вернулись казаки во главе со Стёпой. Его лежащая на широком плече "MG" и довольное выражение его "скромного личика" - всё чётко получилось. Урок они сдали в милицию, а сами приехали на двух трёхосных "ЗиС-6", полных точно наворованного продовольствия. Стояли в огромном сарае дома, где проживали эти бандиты.Так, взять нам в дорогу нам еды, а остальное - в госпиталь. И эти четыре мешка захватите, сдать в финотдел, а пятый - с нами прокатится! Степа рассказал, что он расстрелял самого борзого из бандитов, остальные, присмирев, сразу стали "сотрудничать со следствием". Деньги и награбленное золото прятали они хитро - подоконники выдвигаются, а под ними ниша, полная денег и золота. Вот наш финотдел фронта обрадуется!

После отличного обеда мы вечером выехали в Севастополь - вдруг какой шальной "Мессер" прилетит. А ночь нас скроет. Ужин был на высшем уровне - поварихи, получив "аванс", расстарались вовсю. Крепко выпившая Лиза отлично "приспала" меня в огромном личном купе маршала, Клэр и Шарлотта спали в отдельном обычном купе. Наверное, в каждой женщине заложена некая программа, позволяющая в самый короткий срок овладеть искусством минета - Лиза так ловко подняла моего "старого дуга" на боевой пост.

Пусть не в полной мере, но достаточно хорошо, чтобы доставить любому мужчине удовольствие. Да ещё и кончить разрешила в неё - чудесно! Утром обе подруги из высшего света сказали, что им понравился поезд Ворошилова - красота и роскошь отделки, отличный ужин в салоне. Поезд ехал медленно, но в Севастополь прибыл точно ранним утром - немецкие "лапотники" ещё спят. Зато адмирал прислал нам три машины - явно после пинков Хозяина захватом немецких судов стал уважать!

В Севастополе я выступил перед моряками в ДК флота. Вопросов было много, многие хотели воевать на фронте, но я сильно охладил всех - у нас дисциплина строжайшая. Только по моим приказам! Если какой идиот поднимет бойцов без команды на немецкие пулемёты - будет расстрелян. Вот свидетель в первом ряду. Майор поднялся к микрофону и чётко рассказал, что там, на Крымском фронте, воюют по-новому. Но очень эффективно, мол он был просто поражён. Потом стали расспрашивать про мои стихи (вот она, популярность!). А я предложил послушать моих красавиц. Только аккомпаниатора нет.

Тут же на сцену поднялся молодой моряк на костылях. Отставив костыли, он сел за рояль - настоящий виртуоз. Девушки запевали, а он сразу подбирал мелодию. Всем очень понравились песни, особенно "Марш комбригад". Затем я положил листок со стихами:

Синее море, только море за кормой
Синее море и далек он путь домой
Там за туманами вечными пьяными
Там за туманами берег наш родной
Там за туманами вечными пьяными
Там за туманами берег наш родной

Ждёт Севастополь, ждёт Камчатка, ждёт Кронштадт
Верит и ждет земля родных своих ребят...

Аплодисменты долго не стихали, все просили ещё...

И тут - новинка сезона, шуточная песня "Ищу мужа". Поют Анастасия и Елизавета:

Подруги замужем давно,
А я о принце все мечтаю.
Его я видела в кино,
А в жизни как найти не знаю.

Чтоб не пил, не курил и цветы всегда дарил,
В дом зарплату отдавал, тещу мамой называл.
Был к футболу равнодушен, а в компании не скучен,
И к тому же, чтобы он и красив был и умен.

В газеты обращалась я
И мне оттуда отвечали,
Бывают разные мужья,
Но вот такого не встречали.

Чтоб не пил, не курил и цветы всегда дарил,
В дом зарплату отдавал, тещу мамой называл.
Был к футболу равнодушен, а в компании не скучен,
И к тому же, чтобы он и красив был и умен

Хохот и аплодисменты не стихали минут десять. Когда мы шли из зала, нас все благодарили за чудесный концерт - совсем в это время люди не избалованы. И тут подлетает красавица-связиста и предлагает взять её на фронт. Ну я и выдал:

- Таких красавиц на нашем фронте не было. Но... Есть одно "но". Боюсь, милая прелесть, что я не дойду живым до машины, твои женихи и ухажёры просто пристрелят меня, - весь зал хохотал. А если серьёзно, собирайте добровольцев и на фронт. Повоюем! А такие связисты нам нужны, мы отбили у немецких диверсантов, которые были отправлены убить командующего фронтом, много радиостанций. Вы же видели какие у меня охранники! Так что ждём всех добровольцев.

- Товарищ генерал, а давайте споём про белый теплоход, - это уже Елизавета, очень понравилось внимание зала и аплодисменты. Тоже почти шуточная песня,.. Тут пришлось мне пройти на сцену, мол, вспомним все 1 мая прошлого года, а девушки пели припев:

Я засмотрелся на тебя,
Ты шла по палубе в молчании,
И тихо белый теплоход
От шумной пристани отчалил,
И закружил меня он вдруг,
Меня он закачал,
А за кормою уплывал
Веселый морвокзал.

А звонкие голоса девушек подхватили:

Ах белый теплоход, гудка тревожный бас...

Но вот заключение:

А теплоход по морю плыл,
Бежали волны за кормой,
И ветер ласковый морской,
Развеселясь, играл с тобой.
И засмотревшись на тебя,
Не зная, почему,
Я в этот раз, как никогда,
Завидовал ему.

Ну вот и дела! - все в зале слёзы вытирают, вовсю рыдает красавица-связистка. Обалдеть, они все видимо вспомнили последние мирные дни того чудесного мая...

- Товарищ генерал, успокойте эту связистку, а то у неё сейчас истерика начнётся, - чуть ревниво выдала Анастасия. Вот уж эти женщины!

Я подхватил крсотку на руки и вынес и зала. От удивления она только ахнула, но зато перестала рыдать. Ну а я ловко поцеловал её ножки выше манжетов чулок, раз уж юбка у неё задралась к талии. Или она сама задрала - коварству женщин нет предела! Но ведь главное, что все успокоились и вновь мне зааплодировали.

Тут и адмирал подлетел и повёл нас в Дом политпросвещения - там отличные комнаты. После ужина мы ещё немного пообщались с Клэр и Шарлоттой, ну и Ксюша тут как тут. Клэр достала из своей сумочки бутылку испанского вина – небольшое напоминание о солнечной Испании.
"Памятка" оказалась более чем хороша: чуть терпкая, в меру сладкая и с отчетливым привкусом жгучего лета.

Клэр была в восхищении, но не от концерта, а от моего подарка. Это крупный перстень, закрывающий фалангу пальца. Его венчал двадцатикаратный бриллиант изумительного и редкостного серо-дымчатого оттенка. Бриллиант будто светился изнутри. Заодно я вручил ей пакет - передать в Москве. В ближайшую ночь "Ли-2" отвезёт их с Шарлоттой в столицу. Она глаз от перстня не отрывала... Но Клэр какая коварная!

Она на ухо - попросилась спать со мной. Я приложил палец к губам - чуть позже. Нас устроили в аппартаментах адмирала - не ехать же ночью обратно. А чуть позже я по "ВЧ" доложил Хозяину о митингах, параде и концерте. Всё же праздник! И рассказал ему ситуацию с Клэр. Тот посмеялся и сказал, что настоящий мужчина всегда готов... Даже с некрасивой английской леди... Ради советско-английской дружбы...