С согласия Владимира Шварцмана, замечательного автора и прекрасного человека, представляю вашему вниманию главу из его книги — «Превратности судеб». Сюжет этого романа основан на реальных событиях, происходивших совсем ещё недавно в Советской России.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Чёрный «Мерседес» мчался по широкому загородному шоссе. Вдали показались огни элитного подмосковного посёлка. Этот посёлок, как и другие посёлки вдоль Рублёвского шоссе, тщательно охраняется ещё со сталинских времён, когда советская элита, держась поближе к вождю, стала активно осваивать это направление. В советское время, целые участки берега Москвы-реки, поросшие сосновыми лесами, отводились под государственные дачи для отдыха особо заслуженных деятелей Советского государства.

С наступлением демократии заборов и охраны в округе только прибавилось, а новая российская элита оказалась куда более цепкой, чем советская: если та пользовалась служебными дачами, то новые деятели, широко используя все возможности, предоставляемые приватизацией, стали за бесценок скупать дворцы для отдыха и поросшие соснами земельные участки. Количество важных персон на землях вдоль Рублёвского и Ильинского шоссе уже давно достигло такой степени, что охранять приходилось не только отдельные дачи, но и целые посёлки. Один из таких дачных участков приобрёл в своё личное пользование Виктор.

Подъехав к высоким, ажурным металлическим воротам элитного посёлка, Виктор посигналил, немного подождал, и посигналил ещё раз. Открылась калитка, появился охранник, внимательно посмотрел на стоявшую у ворот шикарную машину, подошёл ближе, заглянул в салон. Увидев за рулём Виктора, очень удивился, что он был без водителя и телохранителей, но ничего не сказал и молча открыл ворота. Машина въехала во двор усадьбы олигарха, подкатила к крыльцу и остановилась. Виктор вышел из салона, помог выйти Наташе, и повёл её в дом.

- Какая шикарная женщина, — проводив их завистливым взглядом, сказал один из охранников дома.

- Да, шикарная блондинка. Не завидую я ей сегодня. У хозяина очень длинный и толстый член, видел его в сауне. Тёлки очень громко кричат, когда он их дрючит. Да скоро сам услышишь. Уверен, что и эта красавица будет орать, как потерпевшая.

- Так, может, он их в жопу?

- Может, и в жопу, — усмехнулся старший. — Я при этом не присутствовал. Но, думаю, ему это не нужно. Женщины и так, во время секса с ним, громко кричат. Естественно — не от боли. Они же не целки. Кричат от удовольствия — ощущая внутри его большой член.

- Вот повезло хозяину, — завистливо вздохнул молодой охранник. — Красивый, богатый, да ещё и большой член имеет.

- Повезло, — согласился с ним старший. — Видимо, Фортуна его поцеловала.

Виктор с Наташей вошли в вестибюль шикарного особняка. Увидев богатое убранство вестибюля, Наташа была поражена.

- Виктор Сергеевич, у вас не дом, а настоящий дворец! Я впервые увидела такое великолепие! — осмотревшись вокруг, восторженно воскликнула женщина.

- Спасибо, мне приятен ваш восторг, — улыбнулся Виктор. — Когда я купил этот участок, здесь был только двухэтажный дом. Я нанял строительную фирму и флористов. Дом перестроили и вместо него построили трёхэтажный особняк. Флористы привезли с юга, и из-за границы, разные экзотические деревья и кустарники, и создали этот летний сад под стеклом. В итоге вот что получилось.

- Получилось очень красиво.

- Вы ещё не осмотрели весь дом. На втором этаже расположились большая гостиная, мой домашний кабинет, а на третьем — спальни.

- Сколько же комнат в этом дворце?

- Много. Только спален — десять.

- Господи, зачем так много?

- Ну… я же не буду всю жизнь жить здесь один. Женюсь… появятся дети…

- А сейчас вы здесь живёте один?

- В данное время — один.

Хозяин дома, и его гостья по лестнице поднялись на второй этаж, и вошли в большую гостиную. И вновь Наташа была поражена увиденным. Здесь так же, всё было отделано серебром и золотом. Великолепные зеркала на всю стену, такие же большие картины на покрытых шёлком стенах, шикарные золочённые, с хрусталём, люстры по центру комнаты и по краям, золочённые канделябры на стенах, повсюду диваны и кресла, большой шикарный камин. Посреди гостиной стоял большой стол из дорогого дерева, на котором расположились всевозможные закуски и выпивка. По торцам стола стояли два полумягких стула.

- Наталия Николаевна, присаживайтесь, и отведайте моё угощение, — сказал Виктор.

- Спасибо, — тихо сказала Наташа, и присела на стул.

Виктор тоже опустился на стул, взял в руки высокую бутылку, с красивой этикеткой, и разлил дорогой коньяк по рюмкам.

- Какой удивительный вкус у этого напитка, — после того, как оба выпили, сказала Наташа.

- Этот коньяк принято считать напитком влюблённых. С его названием связана красивая легенда: — была у царя Гагика, принадлежащего к династии Багратидов, невиданной красоты дочь по имени Тамар. Много было желающих взять ее в жены, но она отдала свое сердце простолюдину Азату. Суровый отец, узнав об этом, заточил дочь в замке на острове озера Ван. Воды озера легли между влюбленными, но каждую ночь Тамар зажигала масляный светильник, на огонек которого плыл ее возлюбленный. Долго плыл он в холодных темных водах, но алый цветок огня вселял мужество в его сердце. Но однажды разбушевавшаяся буря погасила лампадку и Тамар никак не могла зажечь огонь. Азат, без огонька-ориентира, заблудился в водных просторах, долго боролся с волнами и выбился из сил.

- Ах, Тамар, что же ты не уберегла огня нашей любви!? — вскрикнул он и утонул.

А красавица Тамар так и не вышла замуж. В горе и скорби до конца дней оплакивала она своего возлюбленного, не снимая черного платка с распущенных волос. Много лет прошло с тех пор — все помнят об их горестной любви. А остров на озере Ван зовется с тех пор Ахтамар. На его берегу установили статую девушки с распущенными волосами и лампадкой в руке.

- Какая романтичная и грустная история, — вздохнула Наташа.

- Грустная. Наталия Николаевна, сегодня я послушал своих аналитиков, которые многое узнали про вашу фирму. Финансовое положение у вас — катастрофическое. Кредит, который вы вчера взяли, не спасёт ваш бизнес — вы только на некоторое время оттянете агонию. Ваша фирма обанкротится даже гораздо раньше, чем вы думаете. Буквально через две-три недели инфляция съест все ваши деньги, и вы не сможете рассчитаться не только по долгам, но даже не сможете продать свою фирму по реальной цене — кредиторы заберут её за долги. После дефолта семнадцатого августа, страны Евросоюза, да и не только они, не хотят больше иметь никаких дел с Россией. Зарубежные бизнесмены понесли колоссальные убытки, поверьте мне — не будет больше финансовых вливаний из-за рубежа в экономику России. Сегодня первое сентября. Прошло всего две недели со дня дефолта, и уже такие разительные перемены в отношениях развитых стран к нам. Из-за дефолта, несколько сотен таких же маленьких фирм, как ваша, уже прекратили своё существование, а некоторые доживают последние дни. И крах вашей фирмы тоже неизбежен.

- Нет, у меня всё будет хорошо, — тихо сказала Наташа.

- Ну, если вы так уверены… Наталия Николаевна, если вы не против, предлагаю выпить этот напиток на брудершафт, чтобы перейти на «ты», — сказал Виктор, и вновь разлил коньяк по рюмкам.

- Давайте выпьем на брудершафт, — согласилась Наташа, и взяла со стола свою рюмку. Скрестив руки, они выпили, а потом, как положено по этикету брудершафта — поцеловались. Язык Виктора проник в её рот, где встретился с её шелковистым языком, начал ласкать его, уходя и возвращаясь вновь и вновь. Наташа тихонько застонала и ответила на поцелуй, такой продолжительный и страстный, что её бросило в жар. Уже два года её не целовал мужчина, и безумное желание секса, овладело женщиной. Рюмка выпала из её ослабевшей руки, упала на угол стола, и разбилась.

- Я уже пьяная, даже рюмку не удержала в руках, — открыв глаза, прошептала Наташа.

- Посуда бьётся к удаче, — тихо сказал Виктор.

- Наверное. Виктор Сергеевич, вы спасли мою фирму от банкротства. У меня, кроме тела, больше ничего нет, чем бы я могла вас отблагодарить.

- А почему опять на «вы»? — спросил Виктор. — Ведь мы только что выпили на брудершафт, и договорились обращаться на «ты» .

- Я… от волнения, — прошептала Наташа.

- Твой муж воевал в Афганистане и Чечне. Я тоже воевал в Афганистане. Кодекс чести не позволяет мне… жену офицера…

- Я не жена, я вдова. И, уже почти два года не была с мужчиной, — смущаясь и краснея, тихо сказала Наташа.

Взяв женщину на руки, Виктор вышел с ней из гостиной, и понёс её на третий этаж — в спальню, а она, обхватив руками его шею, принялась исступлённо целовать его глаза, губы, щёки.



В спальне, раздев догола дрожащую всем телом, и истосковавшуюся по мужской ласке, женщину, Виктор уложил её спиной на кровать, и тоже полностью разделся.

- Боже, какой большой, — увидев его возбуждённый член, прошептала Наташа. А когда этот член вошёл в неё — громко закричала, и с такой силой вцепилась руками в спину Виктора, что до крови пробила ногтями там кожу.

«Если бы не знал, что у тебя двое детей, решил бы, что ломаю целку. Удивительно узкое влагалище», — подумал Виктор, но прекращать фрикции не стал, и продолжил с Наташей «внутреннее знакомство» .

Почти девять лет, Наташа пользуется игрушками для женщин. Начала сразу, после первой брачной ночи с Селивановым, разочаровавшись в его, очень маленьком члене. На следующий день поехала на базар, (в то время в Москве ещё не было специализированных магазинов), и купила себе четырнадцатисантиметровый, искусственный. Трахаться с фаллоимитаторами, Наташе очень нравилось. Есть у них одно, неоспоримое преимущество перед живыми — стоять могут долго. А Наташе нравится, когда долго. Сегодня, впервые в жизни, женщина впустила в себя очень большой, живой член. Ощущая, как глубоко, в самое нутро, проникает большой член, как плотно стеночки влагалища обжимают толстый ствол, а головка целуется с её маткой, Наташа громко стонала, выгибалась и извивалась всем телом на скомканных простынях…

…Почувствовав, как находящаяся внутри неё мужская плоть начала пульсировать, и низвергать в её влагалище сперму, Наташа, обхватила руками ягодицы Виктора, и сильнее прижала его к себе. В ту же секунду и она начала кончать. А кончая — вновь громко закричала, и чуть не потеряла сознание от этого ощущения…

…Благодаря отдавшуюся ему женщину за доставленное наслаждение, Виктор поцеловал её в обе груди, а потом — в губы.

Наташа открыла глаза, увидела Виктора, и тихо сказала: — Бог любит троицу.

- Какую троицу? О чём ты? — спросил Виктор.

- Ты третий мужчина в моей жизни, но ни с первым мужчиной, ни с мужем мне не было так хорошо, как с тобой, — вновь тихо сказала Наташа. — Ты разбудил дремавшего во мне несколько лет эротического зверя, и теперь этот зверь пожирает меня изнутри — я захотела секса, и мне подумалось, что правду люди говорят — Бог любит троицу. Я пьяная, но не от выпитого коньяка, я пьяная от переполнявшего меня восторга. Наверное, я сошла с ума, но мне совершенно не стыдно за то, что сейчас произошло. Моё тело трепетало от безумного желания секса, и я чувствовала, как моя кровь мчится по жилам, словно могучая река, унося с собой все мои сомнения и страхи. А когда ты начал кончать в меня — чуть с ума не сошла… от наслаждения. Хочу вновь почувствовать глубоко внутри твой большой член. Хочу вновь ощущать, как его головка целуется с моей маткой. А ты не разочарован, что я оказалась такой доступной и… безотказной? На первом свидании отдалась и, так много позволила…

- Нет, не разочарован. Мне понравился секс с тобой.

- Мне тоже очень понравилось. Я согласна стать твоей постоянной любовницей.

- Мне не нужна любовница. Шесть лет назад погибла моя беременная жена. Её убили бандиты. За эти годы в моей постели побывало много женщин, но ни одна из них не тронула мою душу. Вчера, в мой кабинет вошла женщина, в которую я влюбился с первого взгляда, а только что, ты стала мне очень близкой. Хочу, чтобы ты стала моей женой.

- Женой?! — вскрикнула Наташа. — Ты про меня совсем ничего не знаешь. Мы знакомы всего сутки.

- А я ничего не хочу знать. То, что было у тебя в прошлом — пусть там и останется, а мы будем жить настоящим и будущим. И, если у тебя нет обязательства перед другим мужчиной…я понимаю, мой возраст…на двенадцать лет старше…

- Мой отец был старше мамы на восемнадцать лет, и они любили друг друга. А насчёт обязательств… я никому, ничем не обязана… кроме тебя. Ты спас мою фирму от банкротства…

- Мне ты тоже ничем не обязана, — нахмурился Виктор. — Давай на эту тему больше никогда не заводить разговоров. Я вновь прошу тебя стать моей женой. В понедельник утром поедем в ЗАГС и подадим заявление.

- Мне лестно твоё предложение, но сначала я хочу, чтобы ты выслушал меня, а потом принял решение — оставить его в силе, или отказаться от него. У меня… были мужчины, — тихо сказала Наташа.

- Я бы очень удивился, и не поверил, что у тебя не было мужчин, — тоже тихо сказал Виктор. — Ты очень красивая, с восхитительной фигурой женщина. Мимо таких женщин, мужчины не проходят равнодушными.

- Это правда. Мужским вниманием я никогда не была обделена. Но я не соврала тебе, у меня, действительно, было только двое мужчин. Первым стал преподаватель института. Я тогда только поступила на первый курс. Мне было всего семнадцать лет. Я влюбилась в него.

- В этом нет ничего странного и необычного, — пожал плечами Виктор. — Многие студентки влюбляются в своих преподавателей. Особенно на первом курсе.

- Да, наверное. Месяц я летала на крыльях любви, а потом, когда поняла, что забеременела, сказала об этом своему любимому. Думала, поможет, а он оказался подлецом. Меня положили в клинику, сделали аборт и восстановили девственную плеву. Я ушла из института, в сентябре поступила в другое учебное заведение, почти год не встречалась с мужчинами. В начале декабря восемьдесят девятого года, случайно познакомилась с капитаном Селивановым. Он спас меня от подонков, которые, на автобусной остановке, чуть не изнасиловали меня. Через месяц мы поженились. Бывший муж, до самой гибели думал, что взял меня девственницей. Я родила двух детей — сына и дочь.

В январе девяносто пятого года, моего мужа направили в Чечню, откуда он вернулся инвалидом. Подорвался на мине, и остался без ног. А пока лежал на земле, снайпер отстрелил ему член. Селиванов долго лежал в госпитале, потом дома, пока ему не сделали протезы. Два года он меня…только пальцами. В августе девяносто шестого года, Селиванов устроился на работу в фонд инвалидов-афганцев. А десятого ноября — погиб во время взрыва на Котляковском кладбище. Я не любила его, но никогда не изменяла, хотя, желающих переспать со мной, было много. Два года я жила с неспособным, к интимной близости, мужем и, вот уже почти два года вдова, и всё это время — до сегодняшнего дня, у меня не было близких отношений с мужчинами. Четыре года не впускала в себя мужскую плоть. Наверное, в это трудно поверить, но это правда. Я могу поклясться самым дорогим, что у меня есть — детьми.

- У меня тоже были женщины. Но — это в прошлом. Давай, наше прошлое оставим в прошлом, а мы начнём жить настоящим и будущим. Я вновь прошу тебя стать моей женой, — сказал Виктор.

- Я согласна, — тихо, почти шёпотом, проговорила Наташа.

- Хочу, чтобы ты сегодня осталась у меня на ночь.

- Я бы осталась, но не предупредила маму, что не приду ночевать.

- Позвони ей, — сказал Виктор, поднялся с кровати, принёс, и протянул Наташе телефон.

Набрав номер, Наташа позвонила домой. Там тут же подняли телефонную трубку, словно ждали звонка.

- Наташенька, ты ещё на Рублёвке?! Уже так поздно, а тебя нет. Я волнуюсь, дети не ложатся спать, — послышался в трубки взволнованный голос матери.

- Прости, мама, что раньше не позвонила. Сегодня не приду ночевать. Поцелуй детей…мама, все вопросы завтра. Не волнуйся, — тихо ответила Наташа, и отключила телефон.

Как интересно устроен человек. Достигая желаемого, он насыщается и успокаивается, а потом, спустя совсем небольшой промежуток времени, желание снова возникает с удвоенной силой.

- Мы сегодня уже один раз одновременно кончили. А может, ещё пару раз одновременно кончим? Ты говорила, что Бог любит троицу.

- Я не против… сколько захочешь, — прошептала Наташа.

- Извини, если спрошу… Ты, почти семь лет была замужем, дважды рожала, а влагалище очень узкое.

- Дважды рожала, и оба разы были сильные разрывы. Зашивали. Второй раз так зашили, что вход во влагалище стал очень узким. Бывшему мужу очень нравилось.

- Каждому мужчине нравится, когда его член глубоко и плотно входит в женское влагалище, а не болтается в нём, как карандаш в стакане.

- Ничего не знаю про других женщин, а мне очень понравилось, — смущаясь и краснея, тихо сказала Наташа.

Виктор вновь взял женщину на руки, и понёс её на первый этаж — в бассейн.

- Витя, я голая… увидят, — прошептала Наташа.

- Пусть смотрят и завидуют, какой бриллиант я несу на руках, — улыбнулся Виктор.

И вновь Наташа была поражена великолепием увиденного. В сауне любовники ели и пили, обнимались и целовались, занимались сексом, выбегали из сауны голыми, и прыгали в прохладную воду бассейна.

Этот процесс — с едой, питьём, сексом и водными процедурами, они повторяли неоднократно. Уже далеко за полночь, уставшие и, наконец, насытившиеся друг другом — вернулись в спальню, и легли на кровать.

- Прошедший вечер был восхитительным. Никогда его не забуду, — тихо сказала Наташа.

- И я никогда не забуду, — сказал Виктор, обнял и поцеловал женщину…