Я выдернул из машинки исписанный лист и заправлял следующий, когда в дверь позвонили. На пороге стояла Ира.

— Ты один?
— Да.
— Твоя скоро будет?
— Не знаю. Через час, может, через два. А ты к ней?
— Нет, к тебе.
— Чего не позвонила?
— Зачем? Я знаю, что ты дома.
— Ну проходи, давай. Чего мы в прихожей толчемся.

Мы прошли в комнату.

— Рассказывай. Как личная жизнь?
— Ой, да какая жизнь, ты же знаешь.
— Знаю, Но думал, мало ли…
— Когда будет «мало ли», перестану к тебе ходить.
— Да приходи, пожалуйста. Хоть каждый день. Я, правда, ждал тебя послезавтра…
— Да у меня сдвинулись немножко дни…
— Ясно. А сегодня еще и Зойка заявиться может.
— А эта шалава перебьется.
— Ух, как ты ее! Вы что, поссорились?
— Нет, это я так. Неудовлетворенная женщина всегда раздражительна. Впрочем, ты же и обеих нас можешь...
— Легко. Кофе будешь?
— Нет. Я в ванную, и начнем.

Ирку я красавицей не назвал бы, но она далеко не дурнушка. Коса до пояса и вообще всё на месте. И одна штучка у нее — ну просто мечта! А вот с личной жизнью ей не везет. Быть может, запросы слишком высоки. Этот неинтеллигентный, этот зануда, этот пьет, этот зарабатывает мало. Короче, баба без мужика. И когда (ну сколько можно, все сама, да сама) начинает тосковать по твердому мужскому члену, приходит ко мне. Обычно ей невтерпеж дня за два до месячных. Начинается пик сексуальной активности. За эти пару дней ее надо оттрахать как следует, и потом целый месяц она может спокойно обходиться мастурбацией. Мастурбацию она обожает до неистовства, может заниматься ею по пять раз на дню. Но раз в месяц ей необходимы ласковые руки, теплый язык и твердый член.

Этот член уже был готов к работе, я сидел на диване и в нетерпении поглаживал его. В ванной стих шум воды. Ирка вышла голая, подошла вплотную ко мне и, подав вперед попку, животом уперлась мне в лицо. Я скинул халат.

— Ты мне полижешь сначала?
— А как же! — ответил я, прижимаясь губами к лобку и обнимая Иру за бедра.
— Я всё побрила.
— Видел.
— Твоим станком, ничего?
— О чем разговор!
— Знаю, ты не любишь лохмы.
— От твоей красавицы я в любом виде балдею.

Я чуть отстранил ее от себя, чтоб полюбоваться. Мне очень нравится Иркина пися, она аккуратная, прям как у маленькой девочки. Лобок выпуклый, губки полные и упругие, начинаются ямочкой, и разделяются узкой прорезью, которая уходит вниз под живот. Ничего из губ не торчит, не свисает. Не то, что у Зойки. Зойке я лизать не очень люблю, Зойку приятно е*ать раком. А Ирке можно лизать сколько угодно.

Я прикасаюсь губами к ямочке на лобке и просовываю язык меж губок, нащупываю клитор. И лижу его до тех пор, пока тягучий ручеек секреции не заполнит рот и не начнет струиться по моему подбородку. Всё, Ирка готова. Ее можно брать. Я сглатываю и отрываюсь от нее.

— Ну что, как обычно?

Я был у Ирки первый мужчина. Более того, я ее изнасиловал. В лесу, в походе, я застукал ее за мастурбацией, не смог сдержаться и трахнул ее. Стоя. Но Ирка не в обиде. Более того, иногда на Ирку накатывают воспоминания, и она требует повторить все, как было тогда: она мастурбирует, а я прижимаю ее к стене, задираю ей ногу, подхватив под коленку, и впендюриваю в нее член. Так примерно и было тогда, в первый раз. Только прижал я ее тогда не к стене, а к дереву.

— Нет, — Ирка садится на диван рядом со мной, а потом ложится на спину. — Давай обычным способом.
— Как скажешь.

Я устраиваюсь на ней сверху и вталкиваю в нее член. Ирка вся подается навстречу мне, и мы начинаем. Быстрее, быстрее, у Ирки учащается дыхание, из ее груди вырываются стоны. Иркино влагалище очень тугое, всякий раз я делаю над собой героические усилия, чтобы преждевременно не кончить. А Ирку надо трахать очень долго, оргазм у нее наступает медленно. И тут я слышу, как открывается входная дверь…

Жена пришла…

— Блин, Ольга вернулась, — говорю я и делаю попытку подняться.
Но Ирка удерживает меня ногами и руками.
— Продолжай!
Я слышу, как Ольга проходит на кухню, ставит сумки, потом идет в комнату.
— Так! И что здесь происходит?!
— Оль, привет, — говорит из-под меня Ирка. — Погоди чуток, дай нам кончить.
— Ну-ну, — отвечает жена и уходит на кухню.

Но кайф уже сломлен. Минут пять мы пытаемся продолжать, но ничего не получается.

— Ладно, слезай, — говорит Ирка. — Потом.
Я встаю, Ирка надевает Ольгин халат, а я влезаю в домашние брюки.
— Всё, Оль, иди! — кричит Ирка.
Жена заходит.
— Ну что, кончили?
— Не-а, — отвечает Ирка.
— Что так?
— Да вот нет бы тебе минут на пятнадцать позже прийти.
— Ну, извиняйте! Мой дом, когда хочу, тогда прихожу. Вов, — обратилась она ко мне, — я пирожные купила, иди там чай приготовь, а мы о своем, о девичьем посудачим.

Я поставил на плиту чайник. Надо было бы захватить с собой пишущую машинку и поработать, пока они там балакают о девичьем. Ирка и моя жена — подруги. И Ольга, зная Иркины проблемы в личной жизни, ничего не имеет против того, что раз в месяц я ее трахаю. Правда, за всякое удовольствие надо платить, и мне, конечно же, воздастся за факт измены. Но это будет потом.

— Вов! — вдруг позвала меня Ольга. — Пойди сюда!
Ольга сидела на диване, а Ирка стояла рядом. Обе они были голые.
— Подрочи на нас, — велела жена.

Они решили заняться мастурбацией. Как Ирка занимается мастурбацией — это отдельная песня. Мастурбирует она остервенело и самозабвенно. Она делает это стоя. Зажимает бедрами ладонь, большим пальцем упираясь в письку, и двигает тазом как мужик, который стоя дрочит член. А Ольга обычно мастурбирует сидя. Широко разведя ноги, она одной рукой раскрывает малые губки, а пальчиком другой руки ласкает клитор. И ее пися в это время похожа на бабочку: клитор — головка, а малые губки — крылышки.

Я достал член и приступил к дрочке. И в это время прозвучал звонок в дверь. Ирка снова накинула халат, Ольга, не надевая белья, облачилась в платье, я натянул штаны и пошел открывать. Это была Зоя, миниатюрная брюнетка с длинным носом и тоненькими ножками, похожая на галчонка. Она была грустная и чем-то озабочена. В принципе, я догадывался, чем.

— Привет, — она встала на цыпочки, целуя меня в щеку.
— Привет. Заползай.
— Вов, кто там? — донеслось из комнаты.
— А угадай с трех раз.

Гадать не пришлось, Зойка сама впорхнула в комнату.

— Ну вот, почти все в сборе, — сказала Ирка. — Наташки с Любкой не хватает…
— Сплюнь и постучи! — сказал я. — Пошли чай пить.

— Я, собственно, вот по какому делу, — Зойка задумчиво и грустно помешивала ложечкой в чашке, после того как сожрала почти все пирожные.

Сладкое она обожала, хотя при этом оставалась тощая как скелет.

— У нас воду горячую отключили, — продолжала она. — Можно вашей ванной воспользоваться?
— Три рубля! — ответила Ольга
— Запиши на мой счет, — уныло отшутилась Зойка. — Ну я пойду, чтоб время не терять.
— А ты куда-то торопишься?
— Да нет, до пятницы я совершенно свободна.

Зоя допила чай, поставили чашку в блюдце, и пошла в ванную. Через минуту зашумела вода, а потом раздался ее голос:

— Володь! Тут что-то с краном. Помоги, пожалуйста!
— Вот курица! — проворчала Ольга. — Ну иди, помоги ей.

Я вошел в ванную. Зоя стояла под душем. Вода лилась на нее и, судя по всему, нормальной температуры. Струйки воды текли по ее волосам, по груди, по животу. А одна струя ручейком стекала с конца сбившихся в жгут волос на лобке, словно Зойка изображала скульптуру писающего мальчика. Это действовало возбуждающе.

— Какие проблемы?
— Потри мне спинку, — тихо прощебетала Зоя несколько капризным тоном.

Я взял мочалку и стал тереть ее белую кожу на спине, обтягивающую выступающие ребра и позвонки. Тер ей и белую попку, маленькую, словно детскую. Судя по тому, как эта попка задвигалась, то напрягаясь, то расслабляясь (Зойка начала сжимать и разжимать бедра), а ладошка потянулась к письке, Зойка позвала меня не чинить кран и даже не тереть ей спину. Ей хочется трахаться, а отсутствие дома горячей воды — это предлог.

У Зойки я тоже был первым мужчиной, а, может быть, и единственным. По крайней мере, раза два в месяц (а иногда и чаще) ее сексуальная озабоченность достигает пика, и она изыскивает возможность получить удовлетворение со мной. В отличие от Ирки, она старается делать это скрытно от Ольги, но все ее тайны шиты белыми нитками. Неужели она думает, что Ольга не догадывается, какой кран ей тут потребовался. Но Ольга с пониманием относится и к Зойкиным проблемам, поэтому закрывает глаза на нашу связь. Лишь иногда ехидничает, вгоняя Зою в краску.



Зойка на личико не красавица и ножки тоненькие, и еще на лобке лохмы как на голове у Анжелы Девис, поэтому трахать ее я предпочитаю сзади. Я залез в ванну, сел на край, взял Зойку за подмышки и усадил на эрегированный фаллос к себе спиной. Потом запустил палец в густую мокрую растительность, отыскивая клитор. Зойка упиралась руками в мои колени, приподнималась и опускалась, сама насаживаясь на мой член. Остренькие лопатки при этом двигались под кожей на ее спине, это выглядело, словно цыпленок взмахивает крылышками. Мокрые черные волосы разметались по плечам, с ними очень контрастировал белый-пребелый цвет ее кожи.

Маленькая Зойка всегда вызывала во мне некую жалость. И сексуальное желание, порой очень острое и даже нестерпимое, было вызвано именно тем, что из жалости хотелось ей сделать приятное. Как обделенному родительской лаской ребенку хочется дать конфету, так и Зойку хотелось усладить половым удовлетворением. При каждой встрече с ней я уже строил догадки, где и как мы будем трахаться.

Во время секса Зойка обычно шепотом приговаривает: «ой, мамочки, ой, ой!» и кончает она довольно быстро. Ее можно довести до оргазма буквально за две-три минуты. Мы успевали даже в лифте, поднимаясь к ней на одиннадцатый этаж. Едва нажав кнопку, она приподнимала юбчонку и отставляла задик. Я впендюривал ей не снимая трусиков, только сдвинув их вбок. Второй этаж («ой, мамочки!»), третий («ой, мамочки!»), четвертый («ой, мамочки!»)… На десятом — «Ой! Мамочки-и-и-и-и!» На одиннадцатом она уже одергивает юбку, а я застегиваю ширинку.

А этой весной, когда мы отмечали ее день рождения, мы пошли с ней на кухню готовить чай гостям. Там она подставила мне свой задик, и я доставил ей удовольствие, пока закипал чайник.

А недели две назад мы зашли к ней вместе с Ольгой по какому-то делу. Зоя попросила меня достать коробку со стеллажа в кладовке (в квартире у нее есть такой маленький чуланчик). Я достал коробку, а Зойка говорит:

— Погоди, не уходи. Я найду одну вещь, и уберешь обратно.

Она нагнулась искать эту вещь, при этом, как бы невзначай, до пояса задрав юбку и наивно полагая, что Ольга не услышит её «Ой, мама! Ой, мама!»


И вот и сейчас под шум воды она скачет на моем члене:
— Ой, мамочки! Ой, мамочки! Ой, ой, ой, ой! Ой, ма-моч-ки-и-и-и…

Визг ее перешел в ультразвук, Зойка вся затряслась и задрожала, а ее влагалище несколько раз конвульсивно сжало мой член.

Зойка встала с меня, сняла лейку душа и направила струю на свою писю. Лицо ее уже не было озабоченным, оно выражало глубокое удовлетворение.

— Ой, спасибо, Володечка.

Она всегда благодарила меня за это. Я тоже поднялся. Она полила душем и мой каменный член.

— А ты не кончил?
Я помотал головой.
— Хочешь? Я могу, я знаю, как надо…

Вообще-то я хотел. Но у меня еще неудовлетворенная Ирка, да и на супружескую обязанность с Ольгой надо силы оставить. Поэтому я ответил:
— Попозже. Потом.

Я вытерся, напялил штаны и вышел из ванной. Ольга с Иркой были в комнате. Ирка была голая, она стояла раком, опершись руками на диван, а моя жена средним пальцем ковырялась у нее во влагалище.

— Ну как кран? — ехидно спросила супруга.
— Нормально. Струячит.
— А я вот за тебя отдуваюсь.
— Да, — подтвердила Ирка. — Пока ты там с Зойкой развлекаешься. Мы все слышали.
— Тебя сменить? — спросил я жену.

Но мог бы и не спрашивать. Мой член все еще пребывал в состоянии боевой готовности, я приспустил штаны и вогнал его в Ирку. Не успел я сделать и десяти движений, как прозвучал дверной звонок.

— Блин! Не дадут мне сегодня кончить! — Ирка выпрямилась и надела халат.

Ольга открыла дверь, в прихожую ввалились Наташа и Любаша.

— Привет!
— Ну вот, все в сборе, — заметила Ольга.
— А Зойка где? — спросила Люба.
— Здесь, — Зоя вышла из ванной.
— Так, ну-ка все живо на кухню! — распорядилась моя жена.

И закрыла дверь в комнату. Мы с Иркой остались одни.

— Давай как тогда, — сказала Ирка.

Она в очередной раз сбросила халат, зажала руку ногами и принялась мастурбировать. Я схватил ее за подмышки, прислонил к стене, поднял под колено ее ногу и ввел в нее член. Ирка, закусив губу, смотрела поверх меня куда-то на люстру, рукой она дрочила себе клитор, а я трахал ее и приговаривал про себя: «только бы не кончить, только бы не кончить!» — поскольку знал, что у меня впереди еще много работы: Наташка, Люба и, наконец, Ольга. Но когда Ирка начала испускать стоны, потом мелко-мелко задрожала и задергалась на моем члене, я сдержаться не смог, только и успел вытащить и спустить на паркет.

— Уф-ф! — Ирка вытерла пот со лба. — Ну слава богу! А то уж я думала, что никогда…

Она надела свою одежду и, выходя из комнаты, обратилась к девчонкам:

— Так! Следующий!
— Как на приеме у гинеколога, — пошутила Любаша, входя ко мне.

Я стоял голый с опущенным членом. Проходя мимо меня, Любаша обратила внимание на лужицу спермы на паркете.

— Результативно, — заметила она.

Любаша сняла кофточку, бюстгальтер (зачем он ей вообще? Попа у нее большая, а сисек почти нет), юбку и трусики. Она уселась на диван и поманила меня пальчиками.

— Ну иди сюда, будем реанимировать.

Я подошел к ней. Люба взяла в ладошку мои яички, помяла их, потом сдвинула с головки крайнюю плоть и прикоснулась губами. Сначала только губами у самой дырочки, потом языком под уздечку. Членик стал наливаться кровью и потянулся кверху. У Любаши короткая стрижка, волосы чуть рыжеватые, а вся спина и плечи в веснушках. Нет, все-таки, моя Ольга самая красивая в этой компании. Но все остальные — девахи молодые, у каждой есть определенный шарм, к тому же каждую из них (кроме Ольги) я лично сам дефлорировал. Эти воспоминания тоже действуют возбуждающе.

Добившись эрекции, Люба выпустила изо рта мой член:

— Утром сегодня кассету у отца нашла с порнухой. Эх, был бы у вас видак, притащила бы.
[Действие происходит в СССР, в конце 80-х, когда не было секса, и видеомагнитофон был редкостью (прим. автора) ]
— Пока смотрела, обдрочилась. Да еще одна подруга мне фаллоимитатор дала, ей привезли из Канады, так теперь у меня вся пи*да в мозолях.

Любаша у нас пролетарского происхождения, она не стесняется матерных слов и называет порой вещи открытым текстом.

— Так что меня е*ать не надо. А вот Наташке, ей очень уж хочется на х*ю посидеть. Ты как?

Я кивнул.

— Наташ, иди сюда! — крикнула Люба.
— Вот для тебя инструмент готов, — сказала она, когда вошла Наташа

При этом оттянула мой член вниз и резко отпустила. Член выпрямился, хлопнув меня по животу.

— Ты как, на флейте сначала поиграешь? Или сразу в норку к себе?
— Поиграю.

Наташа — натуральная блондинка, высокая, почти с меня ростом. У нее внушительный бюст, но все остальное совсем плоское. Если смотреть на нее сзади, можно подумать, что это юноша. Наташа опустилась на колени и взяла «флейту» в рот. Любаша стояла рядом, приложив к клитору средний палец.

— У тебя ж там мозоли, — напомнил я.
— Мозоли там, — она просунула палец во влагалище,— а тут нету, — и указала на клитор.
— Тогда давайте сменим позицию.

Я перебрался на наш широкий диван и поманил Наташу, чтобы она продолжила «игру на флейте» здесь, а сам лег на спину и предложил Любаше сесть верхом мне на лицо. Из всех моих девчонок самая красивая пися у Ирки. Но самая вкусная у Любаши. У нее и запах секреции какой-то особенный, и сам сок имеет специфический привкус. Они все разные, мои девчонки. Как-то мне с завязанными глазами предложили определить языком, кто из них кто. И я всех узнал безошибочно.

Я гладил Любашину обширную задницу, лизал ее писю и ощущал игру Наташи с моими гениталиями. Она лизала мне яйца, уздечку, головку, заглатывала член целиком. Потом встала и начала медленно раздеваться. Разоблачившись, она шлепком по попе согнала с меня Любашу и, удерживая мой член рукой в вертикальном положении, уселась на него. Я взялся руками за ее объемистый бюст, и она принялась не торопясь приподниматься и опускаться.

Не меньше получаса продолжалась эта верховая прогулка. Наташа у нас девушка медлительная и флегматичная. Видимо, ее генеалогическое древо произрастает откуда-то из Прибалтики. Определить момент, когда она достигает оргазма (и достигает ли вообще), практически невозможно. Девчонки на кухне заскучали и вошли в комнату.

— О, да тут еще в полном разгаре, — заметила Ольга.

Девушки встали рядом с диваном и принялись мастурбировать. Зрелище, глядя на которое, невозможно не кончить. От возбуждения я своим задом старался подкидывать Наташу, её же движения напротив — становились все медленнее и печальнее, наконец, она замерла совсем, словно уснула, тупо уставившись в потолок.

— Всё, что ли? — Ольга шлепнула ее по заднице. — Слезай, оглобля!

Наташа легла рядом со мной, неподвижно и отрешенно. Девчонки же все уставились на торчащий вверх мой член.

— А он не кончил? — почему-то не у меня, а у Ольги спросила Зоя.
— Видишь, стоит, значит, нет, — пояснила Ольга.
— Не порядок, — заметила Люба. — Яботал, яботал, а выеботки никакой.
— Ой, можно я, можно я!

Малышка Зоя присела рядом со мной на диван и, принялась дрочить. Аккуратно, двумя пальчиками под уздечку, большим пальцем через крайнюю плоть по головке. Не иначе, Ольга научила. Сперма фонтаном взвилась к потолку и шлепнулась мне на живот. Девчонки захлопали в ладоши. Зойка встала и поклонилась.

— Ну ты как? — спросила жена, когда девки ушли. — Силы остались?
— Для тебя всегда есть.
— Это хорошо.

Глаза Ольги засветились жестким и повелительным блеском, губы ее сжались. И она извлекла из шкафа собачий ошейник, веревку и плеть...

Буду рад отзывам.
filogirl@yandex.ru