Мне тогда исполнилось 18-ть. У меня была подружка Олеся. Мы дружим давно. Ещё со школы, с 5-го класса. Мне часто приходилось бывать у неё дома. Она живёт вдвоём с матерью. Отец их давно бросил. Последнее время часто стал замечать за собой, что сильно возбуждаюсь при виде её мамы. Олеська здорово на неё похожа: они словно две сестры. Но, конечно её мама красивее. Они часто попадают в курьёзные ситуации. Олеся выглядит намного старше своих 19 лет, а мама младше своих.

Про дочь я давно мечтаю, чтобы сорвать невинный поцелуй с её губ, коснуться рукой девичьей груди, как бы ненароком, а про мать, совсем по-иному. Всякие мысли просто переполняют меня, чтобы их унять, перед сном, занимаюсь мастурбацией. Не судите меня строго. Все юноши в моём возрасте это делают, так пишут в интернете. Я склонен этому доверять. Сначала в своих эротических мечтах представлял свою подругу. Но меня это нисколько не возбуждало. Зато стоило вспомнить, как случайно увидел полоску беленьких трусиков, выглядывающих из под халата Нюси, (так я е про себя называю) когда она наклонилась, чтобы поднять упавший ключ...

Дверь в её комнату была приоткрыта, а мы сидели на кухне с Олесей чаёвничали. Увидев её попочку сильно обтянутую халатиком, я страшно возбудился. К счастью, подруга не обратила на это внимания, была занята поглощением ароматного напитка.

Зато придя вечером домой и, навесив на дверь своей комнаты табличку: «Частная территория! Без стука не входить!». Даже не притронувшись к ужину, ожидавшему меня в холодильнике, тут же предался блуду. Мой член просто горел! Я водил с остервенением по нему рукой, прокручивая вновь и вновь в мозгу тот момент, когда женщина нагнулась, вспоминая полоску её трусиков. Оргазм был таким сильным, что я даже вскрикнул. Забрызгав одежду своей спермой. На следующий день вновь повторил, но уже такого эффекта не было. Эта моя эротическая фантазия вскоре поблекла и увяла. Мне хотелось новых впечатлений и откровений.

Раньше, часто бывало так, что я приходил к Олесе, а той не оказывалось дома. Тогда её мама предлагала мне подождать. Ждать в девичьей комнате, обычно отказывался, мотивируя это тем, что не имею права нарушать частную территорию. Вот такой у меня бзик. Тогда её мама проводила меня на кухню и потчевала чаем. Иногда развлекая разговорами, а иногда оставляя одного.

В тот раз мне было доподлинно известно, что подруга ушла на двухсерийный фильм в кинотеатр с бывшими одноклассницами. Я решил воспользоваться моментом, надеясь, не знаю на что.Нюся была в новом халатике, едва прикрывающем её трусики. Ещё он был полупрозрачным. Не знаю, почему она именно так любила одеваться, ведь мужчины к ней не заглядывали. К тому же она была домоседкой. В этот раз на ней не было бюстика. Я чуть дар речи не потерял, откровенно разглядывая её грудь.

— Жорик, а Олеська ушла в...

— Я подожду, — перебил я.

Ничего не сказав, Нюся сделала приглашающий жест на кухню. Моё сердце сильно забилось. Я понял, что она делает это специально. Ведь ей тоже было известно, что дочь придёт не ранее чем через четыре часа.

На кухне стояла початая бутылка вина и нехитрая закуска. Увидев одну единственную рюмку, я сразу успокоился. Нюся села спиной к окну, её халатик немного распахнулся, а так, как я всё ещё стоял, моему взору представилось прекрасное зрелище двух женских молочного цвета грудей. Было лето, но Анастасия никогда не загорала. Я тут же возбудился, почувствовав сильное стеснение в обтягивающих джинсах. Женщина, конечно же, заметила, что со мной произошло и даже то, что я покраснел, мельком взглянув ниже моего пояса, но совершенно не подала виду.

— За что пьём, — пытаясь разрядить свою неловкость, улыбнулся я, усаживаясь.

— Десять лет как папа Олеси бросил нас. Но я даже рада, — мягкая улыбка тронула губы женщины.

Я сильно захотел встать и поцеловать их, но сдержался. Правда, подозреваю, на моём лице это желание отразилось в полной мере. Положив свою руку на мою, она сказала:

— Выпьешь со мной по капельке за эту праздничную дату?

— С удовольствием, — согласился я.

Мама Олеси порывисто встала. Полы её халатика распахнулись, моему взору на миг представилось божественное творение скрытое нежной тканью полупрозрачных трусиков. Я чуть в обморок не упал. Мне даже показалось, что она это сделала не просто так, а нарочно. Причём, вероятно долго тренировалась перед зеркалом. Впрочем, тут же отогнал крамольную мысль. Мне не верилось, что мама подруги пытается соблазнить её одногодку.

Нюся подошла к навесному шкафу и, привстав на цыпочки, шарила взглядом в поисках второго такого же бокала. Её коротюсенький халатик задрался чуть не до пояса, явив Миру в моём лице прелестную попочку зрелой женщины. Моя рука невольно опустилась в сторону джинсов. Мой член встал во всю свою мощь и горел адским пламенем. Быстро расстегнув джинсы, изменил его положение: из нижнего в верхнее — не так заметно, да и удобней. Прикоснувшись к нему, я был поражён: какой он горячий.

Мама Олеси открыла дверки кухонной тумбочки и, нагнувшись, а не присев, стала продолжать поиски бокала. Халатик так и остался в том положении, совершенно не скрывая то, что мне очень хотелось увидеть. И я увидел! Я увидел её щёлочку сквозь полупрозрачные трусики.

— А какой он был? — внезапно спросил я, мой голос дрожал, но я справился.

— Кто? — не поняла женщина, поворачиваясь лицом ко мне и поправляя одежду.

— Твой бывший? — не зная почему, перешёл на «ты», будто мы перестали находиться в статусе мать подруги и друг её дочери.

Она даже бровью не повела, криво усмехнувшись, вновь отвернулась, нашла бокал и сказала усаживаясь:

— В плане секса? Ноль без палочки, — продолжила она, — а у тебя как с этим? — круто сменила тему женщина, наливая в мой бокал вино, — нет, я понимаю, что ты с Олеськой. Но она же девушка строгих правил и до свадьбы ни-ни. А мужчинам в твоём возрасте надо, — хитро улыбнувшись, сказала она.

— Давайте лучше выпьем за десятилетку, — почему-то вновь переходя на «Вы», попытался увильнуть от нескромного вопроса юноша, ещё не мнящий себя мужчиной.

— Жорик, а чего ты опять на Вы? Мне показалось, что мы уже перешли на ты? Нет? — она приподняла бокал, как бы предлагая выпить.

Мы чокнулись, вино попало не в то горло, я закашлялся. Она тут же наполнила мой бокал, предложив запить, что я и сделал. Кашель прошёл. В голове немного зашумело.

— Ты не ответил, — вновь завела свою песенку женщина. Её глаза заблестели. Эта рюмка была явно не первой.
Сколько она их выпила перед моим приходом, мне было неизвестно, — Я как-то видела тебя с Наташкой. С этой дворовой... — она не продолжила, застеснявшись слова: «шлюхой» или «блядью».

— Нет, Нюся, у меня ещё ни с кем не было, — внезапно назвал её именем из своих эротических грёз.

— Как ты меня назвал? Нюся? — она просто умилилась, — а что?! Мне нравится. Только не называй меня так при Олеське, договорились? — Женщина вновь положила свою ладонь на мою и, кажется, чуть погладила.

— Договорились, — подтвердил я, — только когда мы вдвоём, буду тебя так называть.Подавшись внезапному импульсу, я взял её руку и страстно поцеловал в ладонь, а потом зачем-то лизнул.

— Ай! — Вырвала свою кисть Нюся, — щекотно же? Давай ещё выпьем?

— Нет, — сказал я, порывисто вставая, — давай целоваться.

— Серьёзно? — Она тоже встала и, опустив голову, смотрела в сторону.

Я понял. Она тоже хочет этого, но не может принять решения. Ведь её будущий любовник, мало того, что чуть ли не жених её дочери, он к тому же в два раза её младше. В её понимании это было предосудительно. Она играла и кажется, заигралась. Ей было приятно видеть, как молодой человек млеет и бледнеет, завидев её прелести. Женщине импонировало то, что она ещё молода и может влюблять в себя, а не только возбуждать. Она ждала от юноши мужского шага. Я сделал его!

Подошёл и крепко обняв, повернул лицом к себе взял за затылок и прямо впился губами в её тёплые страстные губы, желающие меня. А то, что она меня желала, я теперь уже не сомневался. Мне стало понятно, что эти игры со случайными показами своих прелестей были не случайны (она потом сама в этом призналась). Но это была игра. И она даже помыслить не могла чем это может окончится. Даже в мечтах не доводила до логического конца.

Но всё случилось очень быстро, неожиданно, спонтанно. Моя рубашка полетела на пол, следом отправился её халатик. Её грудь была прижата к моей. Я просто купался в лучах наслаждения. Моя рука шарила в её трусиках. Нюся была уже достаточно влажная. Не столько от выпитого вина, сколько от охватившей её страсти была готова на все безрассудства. А уж что до меня, то мне очень хотелось потерять невинность с такой женщиной! Она была совершенна! В ней всё было прекрасно. Но тогда я этого не смог бы разглядеть. Меня трясло в предвкушении.

К стыду своему, я не сразу попал. Тогда она взяла своей ручкой и направила его туда, сказав при этом: «Какой он у тебя горячий!». Не знаю, сколько лет у неё не было мужчины, может и все десять? Но её щёлочка была очень узкой, а мой член тыкаясь в преграду, доставлял ей некоторые неудобства и даже болевые ощущения. Тогда она попросила отпустить её и развернулась ко мне попочкой. Мы тут же продолжили. Я поглаживал её мягкие податливые груди и двигался не сильно быстро. Это было так приятно, что, сколько бы я не пытался отдалить накатывающий оргазм, мне это не удавалась.

Наслушавшись историй от друзей, что в первый раз, зачастую быстро кончают, мне очень не хотелось повторять этого. Я хотел показаться настоящим мужчиной своей женщине, пусть даже в первый раз. Уверен, она бы поняла, случись со мной то, чего я боялся и, не стала бы насмехаться.

Все эти раздумья и страх показаться кроликом сделали своё дело! Я даже стал двигаться быстрее. Моя женщина, а теперь она была моей, стала тоже не безучастно относиться к происходящему. Она стала двигаться навстречу мне. Из её полуоткрытого рта вырвался стон. Она стала горячо шептать: Милый, мой! Хороший, мой! Ещё! Ещё!», — «Сильнее, глубже!», — уже чуть не кричала она. Но я не слышал или не слушал. Я, наконец, поплыл на волнах любви. Я уже ни о чём не думал, просто наслаждался...

Настал кульминационный момент нашей любви. Это было так здорово! Так прекрасно! Не помню, кричал ли я от наслаждения. Но в уголках своего сознания, затопленного оргазмом, слышал крики моей женщины. Потом она резво сбежала в ванную. Мы ведь не предохранялись. На свой женский календарь она редко поглядывала — не было надобности. В тот раз нас пронесло...

Теперь, сидя на кухне, мы пили за нашу любовь. Не дождавшись, подруги, я ушёл домой. Через неделю Олеся уехала к родственникам почти на месяц. Этот месяц у нас с Нюсей был медовым.
Вот такая была у меня первая любовь...

Часть – 2

Попав домой, долго не мог уснуть, переживая случившееся. Радость и даже гордость переполняла меня. Наконец это произошло и с какой женщиной! Мне хотелось вновь и вновь испытать это неземное чувство. Но теперь уже по-другому. Мне хотелось сделать это так, как описывалось в любовных романах. Целовать каждую клеточку обожаемого мной тела и доставить ей наслаждение не один раз, а много. Замечтавшись до одурения, я не выдержал и вновь занялся мастурбацией, представляя, как это делаю со своей женщиной. Разрядившись, мне стало стыдно. Я подумал, что пора это прекратить, направить свою неуёмную сексуальную энергию в правильное русло в настоящую любовь к своей женщине.

Уже рассветало, когда, наконец, забылся тревожным сном. Во сне мне приснилась Олеська, она осуждающе смотрела на меня и что-то гневно выговаривала. Проснувшись, мне стало неуютно. Я не знал, какую мне теперь выбрать линию поведения со своей подругой, после случившегося с её мамой. Я боялся, что она враз догадается о наших теперешних отношениях. Такова была особенность моего характера. Моё лицо можно было читать, как открытую книгу. А подруга знала меня не один год. Ей бы не составило труда, догадаться, что меня сейчас сильно удручает и тревожит.
Кажется, мои мысли материализовались. В прихожей раздался телефонный звонок.

— Гоша! Хватит дрыхнуть. Тебя Олеся к телефону, — крикнула мама.

Выскочил из комнаты, на ходу натягивая штаны:

— Мам я давно не сплю! — поднимая трубку, крикнул я на кухню

— Жорик, — прожурчал нежный голосок Олеськи, — чем занимаешься?

— Давлю матрас со всей силы, — рассмеялся я, — А ты?

— Мы с мамой собираемся шопогулять, сказала она своё любимое словечко, — Я скоро уезжаю к родне в Лермонтово на Чёрное Море, представляешь?!

— А-фи-геть, — вот тебе повезло! Поздравляю. Возьмёшь меня с собой? — пошутил я.

— Конечно! — понимая шутку, ответила подруга, — спрячу в чемодане.

— Куда это ты собрался? — заглядывая в прихожую, поинтересовалась моя мама.

— Мам! А подслушивать не хорошо! — заныл я, — я никуда не собираюсь — это Олеська...

Мы ещё поболтали с ней о том, о сём. Я выяснил, что она едет без своей мамы с какими-то родственниками из нашего города. Моё сердце пело от счастья — моим мечтам, кажется, суждено было сбыться. Мы целый месяц могли провести с Нюсей совершенно одни, предоставленные самим себе. Я назвал этот месяц про себя: «медовым». Быстро позавтракав, выбежал во двор и там, спрятавшись в куще разлапистых деревьев, стал трезвонить Нюсе. На той стороне трубки слышался плеск воды.

— Я в ванной, — объяснила мама Олеси, — говори громче Жорик.

— Я тебя люблю! — внезапно сказал влюблённый по уши юноша.

Я живо представил, как она в ванной совершенно голая и мне захотелось оказаться рядом с ней, нежно поглаживая запенёнными руками её прекрасное тело и волосы, наслаждаясь вдвоём.

— Ах... , — только и сказала женщина.

Я отчётливо слышал её дыхание и струи воды, омывающие её божественное тело. Грёзы не отпускали меня. Тогда я стал живоописать, как я это сейчас вижу и представляю. Подробно описывая, как бы намыливал её волосы, спинку, ножки. Как бы гладил её попочку и грудь, покрывая поцелуями её прекрасное лицо и шею. Поток красноречия изливался из моего рта в телефонную трубку. Она только томно вздыхала. К концу моего рассказа, Нюся застонала и тихонько вскрикнула. Затем она, немного отдышавшись, сказала:

— Ну, Жорик! Ты не поверишь, я просто улетела от твоего рассказа. Это прям как секс по телефону, какой-то, — и положила трубку, вероятно сильно засмущавшись.

Я пробовал ещё позвонить ей, но она строго-настрого запретили это делать, пока её доча ещё здесь.

— Ты должен, обязательно прийти и проводить её в поездку... это не обсуждается! — сказала она мне однажды, — иначе у нас ничего не будет...

Сменив джинсу на костюм, молодой человек вооружённый букетом цветов из пяти малиновых роз, отправился в городской аэропорт. Он был здоровски похож на жениха отпадной девчонки, но женихом в реальности не являлся. Это чувствовалось во всём. И его подруга не верила в это. Всё же она приняла цветы, ласково поцеловала меня в щёчку и попросила сильно не скучать. Передав маме цветы, Олеська попросила их поставить в вазу: «Ну, в ту, мам, красненькую, которую ты любишь... Они долго не завянут. А мне в самолёте они совсем ни к чему. Жорик, ты же не будешь сердиться?». Жорик и не думал сердиться. Благосклонно кивнув головой, он исполнил свой дружеский долг — проводил до «трапа самолёта» невесту... А невесту, ли?

Был первый час ночи. Мы шли с моей женщиной по пустынным улицам города. В одной руке она держала цветы, подаренные её, а в другой мою руку. Мы держались за руки, словно школьник и школьница. Это было так прекрасно и мне даже не верилось.

— Господи, Жорик, ты ведь ещё мальчишка, — останавливаясь и нежно целуя меня в щёку, — сказала Нюся.

— А ты, как девчонка... Моя девчонка! — нежно целуя её в губы, сказал я.

— Правда? — её глаза светились так сильно, что мне показалось, они затмевали свет уличных фонарей.

— Правда, моя девочка, — подтвердил влюблённый юноша, — мы идём к тебе?

— Нет, — погрустнела женщина. Я боюсь соседку... Ну, ты знаешь о ком я. Эта сука изваляет тебя в грязи... потом не отмоешься... Милый, ты должен меня понять. Я не перенесу позора.

Я понял её. В каждом доме, есть старая карга, которая следит за всеми, кто, что ест, с кем спит, а потом докладывает сердобольным соседкам. Эти бабушки — божьи одуванчики, любят перемывать всем косточки. Анастасия панически боялась всяческого рода кривотолки.

— Я что-нибудь придумаю, любимая, — пообещал я, — хочу, чтобы этот месяц ты запомнила на всю жизнь... наш медовый месяц.

— Боже! — подняв руки к небу, вскричала моя любовь, — скинь мне 20 лет. Хочу стать ровесницей моего возлюбленного!

Яркая молния озарила своей вспышкой небо, пошёл сильный дождь. Прогремел запоздалый гром. Мы, промокшие насквозь — ничто не предвещало дождя, бегом догнали автобус и, вскочив в него чуть ли не на ходу, отправились домой...

— Мам... Я у тёти Насти... Олеську проводили... Я тебя разбудил? Извини... Моя одежда в стиралке... Где буду спать? В Олеськиной комнате... Да, знаю, знаю! Нарушение частной территории... Ну, не на кухне же ложится? Спокойной ночи, мам... извини, что разбудил...

Мы были в ванной. Тёплые струи воды ласкали тела двух влюблённых сердец. Я гладил её волосы. Как тогда в своих грёзах, рассказанных по телефону. Её груди, вряд ли отличались от девичьих. Её кожа была как у 18-ти летней. Не знай, Бог ли «скинул» ей 20 лет, или она была такой молодой. Но я видел в ней свою ровесницу и обращался с ней как с ровесницей.

Нежно касаясь её грудей, проводил круговыми движениями руками. Её соски сменили цвет на малиновый и набухли, как те розы, что стояли в красненькой вазе. Малиновые розы... у меня тоже кое-что стало малиновым и набухло. Это что-то источало жар моего сердца, но моя любовь не видела этого. Она закрыла глаза и плыла по реке наслаждения. Я ласково гладил её прелестную шейку и спинку, покрывая чувственными поцелуями. От которых, она вздрагивала. Я добрался до её пупка и, лизнув... остановился. Мне показалось, она ждала продолжения. Какого? Я не знал.
Женщина открыла глаза и сказала:

— Как в твоём рассказе по телефону о нас с тобой... , она сияла от счастья, — тогда я кончила всего лишь от твоих слов... , а сейчас хочу от реальности происходящего. Сделаешь это для меня? — Она осторожно погладила меня по щеке и повернулась спиной. Меня не нужно было упрашивать — я был готов. Готова была и она. Даже не дотрагиваясь до неё, тут же вошёл полностью и стал двигаться в исступлении. Она помогала мне, как могла, как ей хотелось. Мы молчали, зная об отсутствие звукоизоляции ванных комнат. Но в своих душах, вопили от дикого наслаждения, захлестнувшего нас. Мне даже показалось, что я слышу её крики. На деле она тихо шептала: «Милый, мой! Хороший, мой! Мне так хорошо! Как никогда в жизни! Люблю... Люблю тебя!».

В тот раз мне не надо было бояться последствий. Она посмотрела свой календарь.

Потом мы сидели на кухне, и пили чай. Я чему-то постоянно улыбался. А она была серьёзна. Мы лежали в одной постели. В её постели. Мне не верилось, что в ту ночь я буду спать с женщиной. Со своей женщиной. Мне было тепло и уютно от ощущения её тепла и запаха её тела. Наконец я уснул. Всю ночь мне снилось, что рядом со мной лежит моя любимая женщина. Я просыпался и, убеждаясь, что это правда, вновь засыпал.

Придя домой занялся уборкой в своей комнате. Я дожидался вечера, когда милая придёт с работы. Сам я был в отпуске. Мне очень хотелось провести его вместе со своей любимой, но обстоятельства были против этого. Я раздумывал как мне встретится с Нюсей в этот раз. Она была категорически против, чтобы я пришёл к ней. И что мне сказать маме, как объяснить мой ночной уход. В её глазах, я всё ещё был мальчиком, который имеет обязательства перед невестой. Как же я ошибался...

Вечером она постучалась ко мне в комнату.

— Гоша у меня к тебе разговор...

Впустив её, приготовился слушать.

— Я знаю, у тебя есть женщина, — сказала она, — и это не Олеся.

— Как ты... Мама, как ты узнала? — я, кажется, испугался. Но к счастью она не догадывалась, кто эта женщина.

— Ну, милый мой. Я твоя мама и сразу узнаю о любых изменениях в твоей жизни.

Затем она достала два билета в загородный санаторий, пояснив, что это бесплатные путёвки. Ей дали на работе в качестве премии

— Но мы с твоим папой не сможем поехать вместе в этот раз. Надеюсь, твоя девушка не будет против, и у неё не столько много работы, как у твоего папы, — тяжело вздохнула она, — что он не может посвятить это время своей жене? — мне показалось мама сказала это несколько громче, чем требовалось. Я понял почему.

Моя мама учитель. Внезапно она решила преподать урок своему сыну, как следует обходиться с женщиной. Я слушал с огромным вниманием. Она рассказывала о прелюдии в сексе. О том, что нравится женщинам, а что нет. Её голос перешёл на шёпот, когда она коснулась темы куннилингуса.

— Многим женщинам это нравится, — говорила она, — но нужно не только хотение, но и умение. Нужно чувствовать свою женщину, её желания и мечты...

Закончив свою пространную речь, мама покинула мою комнату, пожелав мне много радостей от этой поездки.Поняв, что хотела от меня Нюся там, в ванной, я задался целью, доставить ей новое, неиспытанное наслаждение и удовольствие. Тут же набрав любимый номер, стал дожидаться ответа...

— Две путёвки в санаторий? А на сколько? — спросила она

— На 21 день — почти месяц, пояснил её мужчина.

— Но я же работаю... — замялась Нюся.

— Сколько ты не была в отпуске?

— Хорошо... Я согласна. Пусть это будет наш медовый месяц. Возьму отпуск за свой счёт. Нам придётся представиться... как... родственники, что ли?

— Племянник и его тётя, — тут же придумал я.

— Хорошо... Хоть и шито белыми нитками... когда выезжаем?

— Через три дня...


Часть – 3

— Случилось страшное! — Патетическим голосом заявила Анастасия по телефону.

— Ты меня пугаешь, — чуть усмехнувшись, ответил я

— Я серьёзно! — горестно вздохнула моя любовь, — Олеська позвонила с дороги. Эта взбалмошная девчонка, твоя подруга перепутала паспорта.

— Невелика беда! — попытался успокоить её я, — возьмёшь её паспорт...

— Ага! Надену её одежду, макияж в стиле отпадной чувихи. Волосы покрашу клочками: розовое с зелёным. И главное беспрестанно жевать жвачку, надувая пузыри с громким хлопаньем.

— Зато нам не надо будет представляться тётей и племянником, — пытался убедить её влюблённый, — это даже лучше.

— А кем? Брат и сестра?

— Любовники, — на полном серьёзе заявил я, — типа, мы обручены и скоро свадьба.

— Но нам же не дадут комнату на двоих?

— Там коттеджи. Нам и так не дадут. На каждую путёвку положена одна комната...

— Да? Тогда жди меня в парке. Будешь оценивать, похожа ли я на 19-ти летнюю девочку.



Я присел на скамеечку у не работающего фонтана, там мы целовались в прошлую нашу встречу с Нюсей. В конце аллеи показалась Венера, только что возродившаяся из пены. На ней были симпатичные чулочки или гетры, не знаю, как они называются. Но они очень длинные и не доходят до коротюсенькой юбчонки матросского костюма сантиметров на 10, оставляя на обозрение соблазнительный участок кожи прелестных ножек, вызывая у значительной части особей мужского пола, попадавшихся навстречу, блеск их глаз и сексуальное желание.

Сей наряд Олеся определила, как «блядский», надев всего пару раз. Слишком короткая юбочка, едва прикрывала бельё, а чулки соответственно гармонировали с ней. Нюся, действительно покрасила пряди волос в зелёный цвет. Её макияж, называемый, кажется: «воронье крыло» или павлинье, вызывал остолбенелость у встречавшихся на её пути подростков.

На прелестных ножках Анастасии были наздёваны армейские ботинки, зашнурованные как попало. Она передвигалась словно модель на подиуме, ставя ножки одна перед другой. Её попа была чуть больше, чем у дочери. А грудь размера на два. Но любой и каждый мужчина, повстречавшийся на её пути, не смог бы дать ей больше 18-ти лет.

Вероятно, моё лицо выражало: «этюд в шокирующих тонах», потому что, остановившись перед юношей, отпадная девица рассмеялась и поинтересовалась, хотел бы я видеть своё лицо в зеркале?

— Не смей больше надевать этот блядский наряд! — грубо сказал я.

— Не смей больше разговаривать со мной в таком тоне! — ответила не 18-ти летняя женщина, — хочешь поругаться?

— Нет, милая, прости... Но, правда, этот наряд выглядит... блядским. Так сказала Олеся. Я склонен ей верить...

— Ну, хорошо, любимый. Я надену то, что ты пожелаешь, — ласково погладив мою щёку и похлопав глазами с длинными наклеенными ресницами, как это делала Олеся, сказала моя любовница.

— То, синее платье и синие чулочки в сеточку. Туфли на высоких каблуках. Джинсовый костюм с белыми кроссовками и белая шляпка с широкими полями от солнца.

— А сумочка?

— Реши сама...

Мама с папой, отказались проводить своего отпрыска, что мне было на руку, пожелав сыну удачного отдыха, сбежали на работу. Автобус, следующий в санаторий, заглотив пассажиров, отправился в путь-дорогу не очень дальнюю. Рядом со мной сидела девица в огромных чёрных очках. На вид ей можно было дать не больше 18 лет. Злой рок решил поизгаляться над путешественниками. Сначала посередине пути сломался автобус. Ваш покорный слуга, описывающий события, вместе с другими пассажирами тоже попытался дать дельный совет водителю, но будучи не в теме, был не обласкан, а скорее послан куда подальше. Через три часа транспортное средство продолжило путь.

На рецепшне выяснилась путаница с билетами. На одно место было у двух разных людей. Нам ни в какую не хотели давать отдельные помещения. Тогда возмущённый до глубины души отдыхающий, понукаемый своей женщиной, согласился на одну комнату, с условием, что ему предоставят ещё одно ложе. Ещё одним ложем, оказалась односпальная кушетка, смущённо пытавшаяся вписаться в интерьер огромной комнаты, даже не пытаясь составить конкуренцию чуть ли не шестиспальной кровати.

Я, быстро сполоснувшись в душе, восседал на кровати в ожидании своей возлюбленной. Она отказалась от игры с умыванием и, строго настрого запретила мне входить, пока совершает омовение. Молодой человек терялся в догадках — с чем это связано? Открывшаяся дверь, явила Миру фантастическую женщину, одетую в чёрное боди, с красными кружевные оборками.

Её совершенная грудь просвечивала сквозь сетчатую ткань. Вожделеемое молодым человеком симпатичное местечко между её прелестных ножек, тоже было не сильно спрятано от глаз любовника крупноячеистой сеточкой. Казалось, рыбачка закидывала невод страсти и, пойманная рыбка должна забиться в его сетях. Она хотела добиться нужного эффекта от неожиданной демонстрации своей красоты, облечённой в сексуальный, откровенный наряд. Её это удалось! Я был поражён, восхищён, смят, раздавлен, сильно возбудился.

— Ну, как? — поинтересовалась дерзкая девчонка, — это именно то, что ты хотел увидеть, о чём мечтал, представляя меня? — её лицо, лишённое идиотского макияжа, несло на себе печать сексуального возбуждения, от демонстрации своего прекрасного тела. Ей это надо было даже больше, чем мне. Но и мне очень нравилось.

— У меня просто слов нет! Ты так прекрасно в этом...

— Боди, — подсказала Нюся, — но тебе предстоит это снять. Справишься? Расстёгивается здесь и здесь, — показывая не умудрённому практическим опытом в снятии женских эротических одеяний молодому любовнику, пояснила она.

Я справился, догадываясь, что когда они шопогуляли с дочкой, молодая женщина, распускаясь в своей чувственности, желая выглядеть эротичной, больше перед самой собой, нежели чем перед своим мужчиной, сделала себе эти подарки. Раньше, о которых и помыслить не могла. Да и к чему они её нужны были раньше? Сейчас, когда она вновь почувствовала себя женщиной, способной получать радости от жизни, ей это было нужно и очень важно.

Она стояла передо мной сидевшим на кровати. Уже, без стеснения, разглядывал её щёлочку, удерживая свою любовь за талию руками. В первый раз та была полускрытая непричесанной шевелюрой. Во второй её окантовывали симпатичные «усики». Сейчас она была лишена волос совсем. Приоткрыв рот, я мягко прикоснулся губами к коже её прелестного животика в районе пупка. Осторожно высунув язык, стал нежно лизать и как бы пощёлкивать по нравившемуся мне местечку.

Мне предстояло прочитать всю книгу по имени Нюся, всего в течение 21-го дня. Я должен был успеть пролистать все её страницы, узнавая новое и неизведанное о её чувственности. В этот раз, я попал на страницу, где плескалось море радости. Щекотливое солнце моего языка, ласково лизало его бережка. Кто бы мог подумать, что такое простое действие, как лизание и щекотание пупка женщины доставит ей столько удовольствий?

Она выгнулась назад, воскликнув: «Боже как приятно! Никогда бы не подумала, что так будет... « Удерживая меня за шею обеими руками, Нюся медленно задвигала талией, как бы подсказывая, что это ей нравится и что мне нужно приложить чуть больше усилий, как губами, так и языком. Поняв, что избрал неудачную позицию, уложил её поперёк кровати и принялся к изучению следующей страницы книги. Там был сказочный лес. Лес её прелестных пальчиков на прекрасных ножках. Каждый был по-своему красив. Прочитав все десять страниц с помощь языка и губ, пробуя их на вкус, нежно покусывая и облизывая, я почти довёл свою женщину до экстаза. Больше таких сексуальных издевательств она вытерпеть не могла:

— Жорик! Не могу больше... иди ко мне, — сев на кровати и протянув ко мне руки, трепеща от охватившей её страсти, попросила она. Захлопнув книгу, я открыл последнюю главу, ничуть не сожалея о непрочитанных. У нас ещё было масса времени, чтобы вместе прочитать их все.

Она тоже была горячая. Там внутри, прямо полыхала огнём. На сей раз она не стала поворачиваться спиной ко мне. Ей уже было не так тесно и совсем не больно. Ей было гораздо приятней обнимать меня, гладить мою спину своими нежными, тёплыми руками. А мне доставляло удовольствия целовать её глаза, губы, симпатичный носик и сладкие щёчки. Сначала я делал это мягко и нежно, двигаясь в ней плавно и не глубоко. Но когда меня стало «забирать», задвигался сильнее быстрее, глубже.

Мои поцелуи стали ярче, чувственнее, грубее. Мы нежно кусались, как двое молодых зверят. Она тоже не оставалась безучастной и так подкидывала моё тело, что я начал беспокоиться, что выскользну. На сей раз я ни о чём отвлекающемся не думал, просто плыл на волне наслаждения. Свершилось! Мы оба дико стонали и кричали, совершенно не заботясь, быть услышанными другими отдыхающими. Они ведь, наверное, тоже приехали сюда ради этого? Разве, нет? Так думала парочка влюблённых.

— Ты был прекрасен! Мой герой! — Счастливо обнимая меня и целуя лицо, сказала моя женщина.

— Нюся я забыл купить... средства предохранения, — замялся герой-любовник, стесняясь произнести слово: «презервативы»

— Они не понадобятся. Я использую специальные таблетки, — успокаивающе погладила меня по плечу любовница.

— Но это же, наверное, вредно?

— Всего несколько дней? Не думаю. Пусть это тебя не беспокоит. Хочу чувствовать тебя в себе настоящим, а не покрытым резиной, — фыркнула моя пассия.

***

Вечером были танцы в помещении столовой. У меня было немного денег, родители снабдили меня на всякий случай. Присовокупив туда свои сбережения, решил не отказывать себе ни в чём.

— Что будет пить моя принцесса? — поинтересовался я, усаживая её вдали от сцены за двухместный столик.

— Твоя принцесса... желает, — рассмеялась Нюся, — что-нибудь лёгкое... красное вино... полусладкое.

— А я хочу попробовать виски, — разглядывая карту вин, определился я.

— Как скажешь, только сильно не напивайся — не люблю пьяных, — сдвинула свои прекрасные бровки женщина, вероятно вспомнила отца Олеси.

— Нет, я просто попробовать...

Вскоре заиграла приятная, томная музыка, я пригласил даму своего сердца потанцевать. Она была в том синем платье, которое так нравилось мне. Правда, чулочки были другими. Я обнимал ее, медленно кружась в танце. Мне в тот раз, как никогда стала понятна эротическая сущность танца. Это были объятия, в которых она таяла. Мои руки обнимали, и нежно поглаживаю её прелестную спинку. Я чувствовал её нежные холмики своей грудью. Танцуя, она нежно поводила плечами из стороны в сторону и чуть вихляя своей попочкой. Это напоминало мне ни разу не испытанный мной петтинг. Я опустил правую руку пониже спины и страстно поглаживал то отчего мой боевой товарищ тут же встал во весь рост.

— Жорик, сейчас же убери руку! На нас смотрят, и веди себя прилично, — касаясь своей ножкой моих бугрящихся брюк, сказала она.

Я тут же исполнил просьбу моей женщины и к моему удивлению возбуждение прошло. Мы снова уселись за стол и стали поглощать десерт. В нашу сторону двигался немолодой мужчина с чуть тронутой сединой шевелюрой. Обратившись ко мне, он испросил позволения пригласить даму на медленный танец. Мне не хотелось, но оказавшись в безвыходной ситуации, с готовностью согласился. Мужчина был лет на 5 старше реального возраста Анастасии. Не знаю, догадывался ли он о её настоящем возрасте, но танцуя, рассказывал какую-то смешную историю. Она заразительно смеялась, а на меня опустилось неизведанное никогда ранее чёрное чувство ревности.

Я ревновал её просто адски, замечая, казалось бы, вроде несущественные детали. Вот партнёр убрал руки с её спины, жестикулируя, что-то рассказывая. Вот он положил их снова. Она мило ему улыбается весело смеясь, вероятно удачной шутке. Наконец моя пытка закончилась. Мужчина проводил её до нашего места и раскланявшись удалился. Нюся раскрасневшаяся уселась на своё место, сделала глоток вина и воззрилась на меня.

— Боже! Да ты ревнуешь? Это ведь был всего лишь танец... Ничего особенного? Ну, всё: мне здесь наскучило, мы идём домой. Сейчас расплачусь и, идём в свой коттедж, согласен? — она расщёлкнула сумочку, порываясь достать деньги.

— Нет, я расплачусь. Я здесь мужчина, а насчёт: «идём домой», — согласен, — протягивая руку, как бы показывая, чтобы она закрыла сумочку, внёс ясность мужчина.

Попав в предоставленную нам комнату, Нюся скинула туфельки и, взобравшись на кровать, стала подпрыгивать, бесконечно повторяя: «Ты меня ревнуешь, ты меня ревнуешь...», — она чуть не хлопала в ладоши. На её лице блуждала счастливая улыбка. Я понял. То, что для меня было расстройством и злостью, радовало её. Она всё сильнее и сильнее чувствовала себя женщиной. Её приглашали на танец прекрасные незнакомцы, ревновали влюблённые мужчины. Но она решила для себя провести эти три недели так, как хочет её теперешний мужчина. Она сказала, спрыгивая в мои объятья:

— Жорик, прости меня, пожалуйста, я никогда больше в течение нашего праздника, ничем не дам тебе повода ревновать или грустить. Мы будем вместе этот наш медовый месяц. Хочешь, запрёмся здесь и будем заниматься только любовью? Как скажешь: так и будет.

Я не хотел. Мы ещё не были на пляже, не посетили аттракционы. Да много еще, каких развлечений предоставляемых санаторием ожидали нас.

— Ну, тогда марш в душ! А потом тебя ожидает новый показ мод, — сказала моя любовь.

В тот раз на ней был другой наряд. Сплошь фиолетовое одеяние, немного напоминающее костюм фигуристок. Однако сильно открытое там, где почти разрешено, а где взору молодых людей блуждать не положено, предоставлялась возможность любоваться сквозь симпатичные обшитые вырезы вожделемым, как спереди, так и сзади. Я мог бы и, не раздевая её заняться с ней любовью. Но мне хотелось целовать её нежную кожу, а не ткань, пусть и очень красивую.
Вновь раскрыв первую главу книги по имени Нюся, целуя и облизывая её пупок, решил, перескочить на вторую. Уложив её на любовное ложе, снова поцеловал прелестную ямочку, но резко развернувшись к ней спиной, стал продвигаться вперёд. Она вздрогнула:

— Любимый, может не надо? Я боюсь, что тебе может это не понравится.

Претворившись глухим, стал продвигаться дальше, нежно целуя её сладкий животик. Она чуть раздвинула свои прекрасные ножки, всё же позволяя путнику, находящемуся в пустыне страсти, страдающему от жажды, приблизится к её источнику наслаждения, чтобы испить любовного сока. Я коснулся губами бугорка Венеры. Она вскрикнула и впилась когтями в мою спину. Мой язык, не останавливаясь, лизал её нижние губы. Иногда погружаясь в её щёлочку, и танцуя там известный только мне танец. Признаться, я и помыслить не мог, что это тяжёлая работа. Быстро устав, понял, что язык еле ворочается. Губы опухли от бесчисленных поцелуев. Неумеха уже отчаялся, он не мог прочитать вторую главу книги страсти, как вдруг его женщина дико вскрикнув, забилась всем телом в оргазме. Из её лона извергся целый фонтан любовного сока, оросив всё лицо влюблённого. Я не знал что это такое, но был готов к чему-то из ряда вон выходящему. Я был предупреждён!

— Господи, Господи! Это было так... так, восхитительно! — Целуя меня в лицо и слизывая свой сок, чуть не кричала Нюся, — Ты не испугался, мой любимый?

— Конечно, нет, — еле ворочая языком, улыбнулся я, — мне понравилось... Ты ведь получила фантастическое удовольствие.

— А теперь ты получишь в награду, — толкая меня на кровать, рассмеялась моя женщина.

Теперь она читала книгу под название Жорик. Она двигалась, так как мне нравится. Находясь сверху, как часто показывают в американских фильмах, положив мои руки себе на грудь, позволила ласкать её, пока я плыл по реке блаженства. Женщина внимательно разглядывала моё лицо, на котором отражались все мои чувства. Ведь я всегда был открытой книгой для своих женщин. Нюся добилась своего — я испытал то, что очень редко выпадало мне в любви в дальнейшем. Она отплатила мне любовью за любовь...

Часть – 4

Для нашей любви настали чёрные дни, точнее красные на нюсином женском календаре. Я совершенно забыл об этом свойстве женского организма. Сидеть взаперти мы не собирались и отправились на речку. Моя женщина вновь устроила показ мод, но уже на пляже. На ней был симпатичный купальник, сильно подчёркивающий её ладную фигурку. На ярком солнце было поразительно видеть: до чего же молодо выглядит эта зрелая женщина. Мне было интересно, как ей удалось сохранить свою фигуру. Ведь она была домоседкой. Фитнес не посещала. Ела что хочется — никогда себе ни в чём не отказывая.

— Ошибаешься Жорик, я каждый день дома посвящала по три часа или более спортивным упражнениям. Это ушу и йога.

— Вот как? Ни разу не замечал.

— Но ты же ни ко мне приходил, а к Олеське. Откуда тебе было знать, чем занимается её мама за закрытыми дверями?

— Сейчас мне кажется, я приходил к тебе, а Олеська была лишь поводом, единственной связывающей нитью между нашими сердцами и душами...

— Боже, мой! Романтик! Как же я раньше не разглядела в тебе его?

— А почему ты не загораешь? — Спросил я свою женщину, прячущуюся в тени пляжного грибочка, переводя разговор в иное русло.

— Мне нельзя долго находиться на солнце, но плавать, то можно... побежали?

И мы побежали. Я специально бежал чуть позади неё, любуясь её фигуркой. Она была как ветер, как ртуть. В ней всё было прекрасно! Даже движения её потрясающего тела при беге. Я сильно не беспокоился, считая себя не плохим пловцом. Так и было в школе. Третье место, зачастую второе было моим. Но не в тот раз.

Две рыбины ввинтились в воду. Их цель была краснеющий на небольшом расстоянии буёк. Когда одна рыбка, хлопала ладошкой по красной поверхности, определяясь, что достигла цели, вторая, едва преодолела половину. Я был поражён, восхищён, горд моей женщиной. Подплывая к ней и яростно целуя в губы, сказал:

— Неожиданно! Я думал, тебе придётся догонять меня, а оказалось всё наоборот...

— Тебя это тревожит? Задевает? — заглядывая мне в глаза и поглаживая мою щёку, спросила моя любовь.

— Совсем, нет. Я горд, что моя женщина прекрасная пловчиха!

— Романтик! — вновь сказала Нюся, и мы медленно поплыли к берегу.

Вдали играла музыка, крутились и вращались чёртовы колёса и карусели. В комнате с зеркалами, мы чуть не потерялись. Нам было совсем не страшно в «Замке ужасов», мы смеялись в кукольным театром прямо на улице.
Мужчина, кавказкой наружности, держа в руках симпатичную плюшевую игрушку, предложил мне сделать незабываемый подарок своей даме.

— Сколько? — тут же поинтересовался её спутник.

— Э, нет, слушай, дорогой! Сделай три выстрела. Попади и получи приз.

Кажется, Нюсе сильно понравился этот зайчик или медвежонок, но просто так его не купить. Нужно быть неплохим стрелком. Три пульки, даются для пристрелки и последующими тремя нужно поразить сложные цели. Тщательно прицелившись, выстрелил в обычную мишень. «Прицел немного сбит, полфигуры влево и вверх на 45 градусов, констатировал мой мозг». Ещё выстрел в «Молоко». Ствол немного разогрелся, но это не повлияло на настройки.

— Нюся, — сказал я, — сними свой шарфик и завяжи мне глаза.

— Что? — глаза моей пассии открылись на всю длину и ширину.

Однако она сняла со своей прелестной шейки симпатичный розовый шарфик, сложила его в несколько раз и завязала мне глаза. Прислонив конец ствола воздушки к носу, стрелок выполнил команду: «кругом». Сделав пять шагов назад, затем развернулся. Конечно, я видел цели. Шарфик просвечивал. Но полностью отсутствовала резкость. Первый выстрел был самый сложный. Нужно было попасть в колечко, чтобы зажёгся фейерверк. Второй должен был заставить самолётик с шумом и треском пролететь по проволоке. От третьего должна была заиграть музыка — победный марш.

— Как же так? — завизжала одна из зрительниц, — он же ничего не видит, но попал во все?!

Моя любовь, повиснув у меня на шее, мотала своими прекрасными ножками. Ей не нужна была мягкая игрушка. Ей было важно другое. Её мужчина оказался на высоте. Пусть это был всего лишь тир, какие бывают на отдыхе и везде на всяческих аттракционах.

— Ты не только романтик, но ещё и герой! — целуя зайчика или белочку, а может медвежонка в пуговичный нос, радовалась смешливая девчонка, обнимая меня за талию.

Быстро поужинав в закрывающейся столовой, которая вскоре должна была превратиться в вечернюю дискотеку, мы отправились домой. По телевизору показывали какую-то мелодраму. Мы смотрели вполглаза, слушали вполуха. Моя девочка улеглась ко мне на колени и прошептала:

— Мне жаль, что сегодня у нас не медовый день, но я что-нибудь придумаю.

Она подвигала своей милой головкой. Мои руки тут же оказались в лесе её волос. Я осторожно их поглаживал и ласкал чуть взъерошивая. Я не видел, что происходит на экране. Не слушал, о чём там говорят. Внезапно она расстегнула мои шорты и стала ласково поглаживать то, что было сокрыто под материей. Мне это сильно нравилось, но я не понимал, зачем она это делает. Ведь сегодня нам было нельзя. Почувствовав тёплое дыхание у себя там, я сказал:

— Милая, это не обязательно. Я переживу несколько дней. Со мной ничего не случится.

Мне казалось, что она хочет сделать это не оттого, что ей это тоже хочется, а потому, что чувствует за собой невольную вину, что мы не можем заняться любовью.

— Но мне тоже хочется! Позволь мне сделать это, — попросила она.

— Хорошо, любимая, только если тебе это тоже понравится.

Её губы тут же прикоснулись к моему члену, Нюся стала его облизывать, начиная с само низа до самого верха, помогая себе своей сладкой ручкой. Это было так приятно, ново, возбуждающе. Я почувствовал себя на седьмом небе. Конечно, она делала это впервые, но у неё отлично получалось. Сначала она ласково посасывала мою головку, играя пальчиками с моими шариками.

Потом догадавшись, что можно помогать себе языком, стала делать это с огромной страстью. Ей не удавалось погрузиться глубоко. Она начинала кашлять. Но мне этого и не нужно было. Вскоре оргазм охватил меня, я стал изливаться в прелестный ротик моей возлюбленной. Ей, как оказалось — это тоже очень нравилось. Она с удовольствием глотала мой мужской сок. Когда всё было закончено, она закрыла глаза и, чуть приоткрыв ротик, ожидала чего-то от меня. Страстно поцеловав её в губы, поинтересовался, что это значит?

— Некоторые мужчины, после минета, не хотят целовать свою женщину в губы никогда, — на полном серьёзе пояснила Анастасия.

— Вот же глупость! — рассмеялся мужчина, — я не некоторый. Я люблю тебя!

И стал целовать её вновь и вновь.Что было дальше, я плохо помню. Мы любили друг друга, ходили на пляж, плавали, Развлекались на аттракционах. Иногда танцевали. Гуляли по лесу. В общем, провели свой медовый месяц, как нам хотелось, мы были счастливы, совершенно не задумываясь о последствиях. Мы забыли, сколько нам лет. Но в последний день Нюся напомнила.

— Жорик мне неприятно это говорить... Этот месяц нашей любви я не забуду никогда в жизни. Это было самая светлая и самая счастливая пора у меня... Но нам больше не следует встречаться... никогда.

— Нюся, но почему, почему? — расстроился я, — нам ведь было так хорошо вместе.

— Было, но больше не будет, — посерьезнела женщина, вернув себе все свои упрятанные годы на время нашего отдыха, — долго объяснять. Но ты должен понять меня. Ты уже не мальчик...

Назад мы ехали уже, не улыбаясь, мы ещё не отдалились друг от друга. Её милая головка лежала на моём плече, и я вдыхал запах её волос. Мне не верилось, что нашей любви пришёл конец.

Дома прямо с порога мама, сильно гневаясь, высказала мне, что думает обо мне:

— Мой сын спит с матерью своей подруги! Это просто не слыхано!

Потом приехала Олеся она тут же позвонила мне:

— Георгий! Не смей больше никогда приходить ко мне и не звони никогда! Как ты мог?! Ты занимался сексом с моей мамой! Ты у меня в ЧС. Не только в телефоне, но и по жизни...

Позже я узнал, что Анастасия уехала в другой город. Нет, мы встречались с ней пару раз. Она не выглядела несчастной. Слишком серьёзной. В последнюю нашу встречу, она сказала:

— Я благодарна тебе! За всё. За нашу любовь и главное, что ты вытащил меня из болота. 10 лет я была никем, а теперь чувствую себя женщиной. Настоящей женщиной!

Примерно через 5 лет, я встретился с Олесей на улице. Она уже не так злилась на меня. Рассказала, что мама вышла замуж за мужчину младше её на 8 лет в другом городе. У них уже есть ребёнок. У Олеси тоже. И она тоже давно замужем. Телефон и адрес мамы она давать отказалась наотрез.

— Кто тебя знает? Ты одинок. Поедешь к ней и сломаешь ей жизнь...

Вот так закончилась моя первая любовь...