В июле я наконец дождался этого дня – своего шестнадцатилетия. Ждал с нетерпением, по наивности полагая, что с этого дня что-то коренным образом должно измениться в моей жизни. Сам день рождения отметили довольно скромно. Вначале дома с родителями посидели, а потом с ребятами в кафе. До этого дня я практически не пил ничего крепкого, пиво иногда да на Новый год шампанского выпил фужер. А в кафе выпил грамм сто коньяка и забалдел, что называется. Честно говоря, мне не понравилось.

Я вообще был домашним ребенком и, в отличие от своих сверстников не болтался по улицам или всяким заведениям, где можно было выпить и потанцевать со смазливой девчонкой. Я даже ни разу не целовался, не говоря уже о большем, хотя мне нравились некоторые одноклассники, особенно одна – Зоя. Правда, она была пределом мечтаний не одного меня. Высокая, красивая, с в меру развитыми формами, она поистине считалась королевой класса.

Общалась она со старшеклассниками, считая одногодков ни на что не годными слабаками, которые ничего не смыслят в плане секса. Я как-то случайно подслушал ее разговор с подругой и прямо обалдел. По ее словам она уже давно живет взрослой жизнью и знает в этом толк. Куда мне было до такой, хотя я не был уродом и считался довольно симпатичным в классе. Если бы мне уверенности побольше. С девчонками я стеснялся, краснел, мой язык становился деревянным, а порой я даже не знал о чем с ними говорить.

Короче говоря, в свои шестнадцать лет я был еще не целованным мальчиком и служил предметом для насмешек своего старшего брата. Сергею было двадцать два и, по его словам, он в моем возрасте уже перепробовал не одну девчонку – врал, конечно, хотя… Я довольно часто видел его, то с одной, то с другой, но это сейчас, а в шестнадцать – трудно поверить. В этом году Сергей закончил институт. Родители решили нас побаловать в связи с такими датами. Путевку в Крым на две персоны достал отец. Раньше мы в основном ездили с родителями, а тут впервые одни. Сережке, конечно же, было неинтересно со мной, но он, понятное дело, молчал. Только выпросил побольше денег у мамы. Мы едва не опоздали на поезд и, запыхавшись, ввалились в купе в самую последнюю минуту. Каково же было мое изумление, когда в нашем купе я обнаружил последнюю подругу брата, Милу.

- Ты что, тоже с нами? – удивился я.

- Это ты с нами едешь, а не она, - перебил меня братик.

Вот, гад! Только теперь я понял, почему он был таким покладистым. Еще и деньжат побольше выудил у мамы, якобы для меня. Но что было делать? Время было позднее и я, посидел с ними немного, слушая, как они воркуют друг с другом, а потом лег спать. Настроение было испорчено, хотя, в принципе, Милка была хорошей девочкой, во всяком случае, с виду. Одно было плохо – я по-прежнему робел в ее присутствии, как и раньше с другими.

На следующий день к обеду мы добрались до нашего пансионата. Билетов на обратную дорогу у нас не было, рассчитывали взять их в Симферополе, но там была такая толкучка, что уехали без них.

- Потом как-нибудь смотаюсь, - успокоил нас Серега, очевидно мечтая побыстрее оказаться в номере со своей ненаглядной.

Мне было интересно, как он собирался пристроить ее в пансионате. Ведь путевки были на нас двоих. Однако он решил проблему в течении десяти минут, очевидно сунув что-то администратору. Нам выделили номер с крошечной прихожей, в которую поставили узкую койку, ясное дело для меня. Ну и Серега…

Ясно было для чего они сюда приехали. Мы разместились, я переоделся и отправился на пляж, а они тут же заперлись в номере и появились на пляже часа через два, когда уже солнце начало садиться. Милка была какая-то вся взъерошенная, но судя по довольному блеску в глазах, я догадался, что Серега не ударил в грязь лицом и славно над ней потрудился. Для того, чтобы определить это я был уже не маленький – знал чем могут заниматься парень с девушкой, оставаясь наедине. Хотя, с другой стороны, можно было только удивляться, зачем Серега взял ее с собой. Вокруг на пляже было столько девчонок – глаза разбегались. Мне бы его хватку…

Насчет остального я был спокоен. Уже давно я испытывал томление в определенной части тела, а размер моего достоинства, как я успел заметить, даже превышал гордость братишки. Я думал, что Серега мне, наконец, поможет стать настоящим мужчиной, но он думал только о себе.

Дальше потянулись монотонные, однообразные дни нашего отдыха. Утром на пляж, потом обед, отдых и в завершение - вечерние развлечения. Они ходили на дискотеки, сидели в баре или в кафе на набережной, а я таскался за ними, как хвостик, проклиная тот день, когда согласился поехать в этот Крым. Поздним вечером, вернувшись в номер, они предавались безудержному буйству плоти, иногда даже забывая закрыть дверь в свою комнату.

Я лежал, уставившись в потолок, вздыхал, ворочался с боку на бок и представлял, что там они вытворяют. Милка пищала, кричала, а иногда громко протяжно стонала, вызывая у меня дрожь во всем теле. В эти минуты мой член готов был оторваться от тела, так хотелось оказаться на месте Сергея. Но… Особенно меня раздражал ее громкий шепот: «… куда ты, не туда…, дай я, а потом … глубже, глубже, сильнее… давай, давай… О-о-о! Как хорошо…». И так без конца. С ума можно было сойти. Я за эти крики возненавидел ее всей душой.

Несколько раз мы ходили купаться ночью. Таких желающих, кроме нас, было довольно много, но по-моему только Серега с Милкой раздевались до гола и купались, не обращая ни на кого внимания. Они даже меня не стеснялись. Ладно Сережка – мой брат, я его всяким видел, но Милка… Порой мне даже казалось, что она специально провоцирует меня, дразнит. Один раз даже переодевалась при мне, едва прикрывшись полотенцем. Вот это сиськи! Даже глазами ощущаешь их упругость… Мечта, одним словом.

- Смотри, какая цыпочка пошла, смотри, Саня, - Серега меня только подкалывал. – Хотел бы с такой замутить? – не унимался братец.

Милка только хихикала, толкала его в бок и они вдвоем покатывались со смеху, глядя, как я краснею и отворачиваюсь. В конце концов, они меня довели, и я решил действовать их же методами. В один из дней я, будто случайно, мелькнул перед ней без плавок и тут же поймал на себе ее заинтересованный взгляд. Наверное, она думала, что у меня и под плавками все детское. Но я все чаще ощущал потребность доказать обратное.

Правда, после того случая она как-то вся изменилась, иногда внимательно поглядывала на меня и стала закрывать дверь, когда переодевалась, будто чего-то боясь. Я ловил в ее взгляде настороженность, особенно, когда мы оставались с ней наедине. Но все началось в тот день, когда Серега уехал в Симферополь за билетами. Вопрос с ними оставался открытым, а время уже поджимало.

- К вечеру вернусь, - бросил он нам, целуя свою подружку. – Не скучайте, - подмигнул он теперь уже мне.

Пол дня мы валялись на пляже, затем пообедали в «Восточной кухне» и в самую жару вернулись к себе. Пока были на пляже, к Милке два раза клеились какие-то ребята, очевидно не считая меня препятствием для знакомства, но она отшила их без всяких разговоров. Притворив за собой дверь, она начала переодеваться. Я слышал, как шуршит ее одежда, а потом все стихло. Дневная жара расслабляла, и я пробовал заснуть, но присутствие в соседней комнате такой соблазнительной и недоступной девчонки не дало мне этого сделать. Проворочавшись на своем неудобном ложе добрый час, я так и не уснул.

Ближе к вечеру Милка начала проявлять беспокойство из-за отсутствия Сереги. Она то и дело курила, поглядывала по сторонам и даже ни разу не искупалась после обеда. Мы с ней почти не разговаривали и вскоре, собрав свои пожитки, пошли в номер. Начало темнеть, а Серега все не возвращался.

- Пойдем, хоть поедим, - предложила она, - не помирать же с голоду.

Мы отправились в гриль-бар. Впервые я был наедине с женщиной в таком месте и чувствовал себя не в своей тарелке. Поэтому налегал на еду, уставившись в тарелку. Милка почти ничего не ела, зато налегала на коньячок и за себя и за того парня. При этом забалдела прилично и, когда возвращались, мне пришлось ее даже немного поддерживать. Ощутив прикосновение ее бедра к своему, я так напрягся, что даже испугался. Мой член отреагировал так, что мне стало даже неудобно за свой вид. Правда, было уже достаточно темно и это позволило скрывать от прохожих наметившуюся под шортами выпуклость.

- Сегодня он уже не приедет, - сделала вывод Милка, когда мы не обнаружили к номере моего брата. – Оттуда ночью не на чем добраться.

- Тогда ложимся спать, - предложил я, стягивая через голову футболку.

- А мне не хочется, - громко икнув, ответила Милка. – Пойду, прогуляюсь. Что-то перебрала я сегодня, голова кружится.

- Куда ты? – не утерпел я. – Украдут еще, а мне потом отдувайся.

- Тогда пошли, - на ее лице промелькнула улыбка. – К морю. Нужно проветриться.

Она крепко вцепилась в мой локоть и мы двинулись к морю, благо до него было недалеко. В темноте не было видно почти ничего, даже луна спряталась куда-то. Лишь кое-где поодаль мелькали тусклые огоньки зажженных сигарет. Мы прошлись вдоль берега и, чем дальше мы шли, тем теснее прижималась ко мне подруга брата.

- Эй! Эй! Осторожно, - раздалось вдруг из темноты.

Мы с ней едва не налетели на расположившуюся у воды парочку. Я успел только различить мелькнувшую в темноте белую задницу, а до слуха долетело прерывистое дыхание и протяжный девичий стон. У меня моментально подскочило давление, а Милкины коготки больно впились в мою взмокшую ладонь. Мы прошли с ней еще пару десятков метров и она вдруг опустилась на песок. Я присел рядом, чувствуя как бешено колотится сердце. Небольшие волны тихо накатывались на прибрежный песок.

- Хорошо как. Правда? – прошептала Милка.

Я лишь кивнул головой, но она, конечно, не увидела и неожиданно резво поднялась.

- Я искупаюсь, ладно?



Не дожидаясь ответа, она начала стаскивать с себя одежду и через минуту ее обнаженное тело скользнуло в воду. Белая полоска на попочке подсказала мне, что она без купальника. Я замер, не зная как себя вести в такой ситуации. В висках бешено стучали молоточки. В нескольких метрах от меня купалась абсолютно голая девушка, а я стоял, как истукан, не в силах пошевелиться. Только мой член, упираясь в ткань шортов, готов был прорвать их с минуты на минуту.

- Саня, иди сюда, - раздался от воды Милкин голос. – Иди, а то я медуз боюсь.

Уговаривать меня не пришлось. Плавок на мне тоже не было, но это меня не смутило, ведь Милка тоже была без ничего. Я шагнул в прибрежную волну и через мгновение оказался возле нее. В темноте я отыскал ее на ощупь. При этом мои вытянутые вперед руки натолкнулись на девичью грудь, стоящий наперевес член, уперся ей в живот.

- Осторожно, - крикнула она, но не отстранилась, а наоборот, положила руки мне на плечи. - Ничего себе!? – прошептала она, - Да у тебя …, - с этими словами она обхватила мой член пальцами.

Я затаил дыхание, хотя сердце рвалось наружу, прыгая в груди, как бешеное. Еще бы, впервые моего члена касалась нежная девичья рука.

- Ты чего так дрожишь? – в голосе Милы чувствовалось напряжение.

Она придвинулась ко мне ближе и теперь ее грудь касалась моей кончиками сосков. Такого испытания я не выдержал. Опустив руки в воду, я осторожно скользнул ладонями по гладким изгибам ее тела. Казалось, она только и ждала этого. Ее рука ожила. Оттянув крайнюю плоть, она оголила головку члена и задергала ручкой, еще больше разжигая во мне пылающий огонь. Повинуясь порыву, я в свою очередь просунул руку между ее ног, скользнул по курчавым волосикам, прикоснулся к заветной щелке.

Наверняка, на суше я бы испытал совсем другие чувства, но в тот момент все мое тело заполонила волна все поглощающей страсти. В тот же момент рука Милы, лежащая на плече, потянула меня вниз, притягивая к своим губам. Они были сладкими и пьянящими, как мед и в то же время пахли морем. Продолжая дрочить мой член, Мила не отрывалась от моего рта, демонстрируя искусство настоящего чувственного поцелуя. У меня даже голова закружилась. Мои пальцы еще глубже вонзились между срамных губок девушки, и… - я кончил прямо ей в руку.

В тот момент я готов был провалиться сквозь землю, но под ногами было морское дно, и я никуда не делся. Мила же, улыбнувшись, слегка отстранилась и поднесла руку к своим глазам. Ее язычок высунулся наружу, коротко лизнул остатки мутной жижи.

- Какой же ты сладенький, - вздохнула она. – В первый раз у тебя?

Я разочарованно кивнул головой.

- Ну-ну, не расстраивайся, с кем не бывает, - в ее голосе чувствовалось скрытое сожаление. – Пойдем домой, мне уже лучше.

Мы вернулись в пансионат. Разговор не клеился, а я вообще чувствовал себя хуже некуда. Мокрую одежду швырнул в угол ванной и пошел спать. Милка по-моему тоже легла. Надо же было так опростоволоситься. Сна не было ни в одном глазу.

- Саня! Саня! – послышалось вдруг из-за двери.

Я подскочил, как ужаленный. Что там еще?

- Здесь кто-то есть, - послышался голос Милки. – Иди сюда.

Впопыхах запнувшись о табуретку и взвыв от боли, я, прихрамывая, пошкандыбал в ее комнату. Мне даже в голову не пришло одеть что-нибудь на себя. Даже трусы не одел. Ориентируясь на ощупь, я приблизился к тому месту, где была Милкина кровать, и в тот же миг попал в горячие объятия обнаженного женского тела. Она сидела на краю кровати и, обняв меня за бедра, притянула к себе. Я ощутил горячее дыхание на моем члене, и в тот же миг его головка утонула у нее во рту.

Наверное, так чувствует себя тот, кто с разбега ныряет в кратер вулкана. Кровь ударила в голову, пульс подскочил до верхнего предела, в ушах зашумело, а сердце так и норовило выскочить наружу. Мягкие девичьи губы ласкали мой член, обжигая торопливыми жадными прикосновениями. Я постепенно приходил в себя. Опустив руки на торчащие девичьи грудки, я в упоении сжал их, наслаждаясь никогда не испытываемыми ощущениями. Повинуясь порыву, я слегка подался вперед, отчего мой член до половины вошел в Милкино горло. Она поперхнулась, отпрянула, но тут же сама снова присосалась к трепещущему от возбуждения члену.

- Иди ко мне, - донесся до меня сквозь шум в ушах ее голос.

При этом она повалилась навзничь, увлекая меня за собой. Мои ноги оказались между ее бедер, которые послушно, будто приглашая, разошлись в стороны. Прикосновения обнаженного и такого желанного девичьего тела едва не лишили меня сил. Мой член беспорядочно тыкался между ее бедер в поисках цели.

- Не спеши, не спеши, Сашенька, - шептала Милка, ловко перехватывая его своими пальчиками, - я помогу.

В тот же миг мой торчащий колом член, погрузился в разверстое лоно. Ощущение было таким, что я невольно вскрикнул от наслаждения. Милка чуть согнула ноги в коленях и, положив руки на мои ягодицы, слегка надавила, одновременно приподнимаясь мне навстречу. Я вдруг почувствовал себя настоящим гигантом. Ее влагалище истекало соками, и я погрузился в него до упора, чувствуя, как раздвигаются перед моим напором его стенки. Наши тела переплелись в любовной схватке. Старая деревянная кровать жалобно скрипела, раскачиваясь под нами, но нам было не до этого. Мои губы нашли в темноте полураскрытый Милкин рот, и я присосался к нему, испытывая еще большее наслаждение. Я чувствовал ее всю, все изгибы божественного тела и в тот момент боялся только одного, чтобы все не закончилось очень быстро. А это, учитывая мой «опыт», могло случиться в любую минуту.

Как бы почуяв какую-то слабинку, Милка ловко вывернулась из-под меня, на минуту припала ртом к моему члену, а затем опустилась на коленки, выпятив аппетитную попку.

- Давай теперь так, - попросила она.

Округлые ягодицы смутно белели в темноте. Я придвинулся поближе и тут снова ее цепкие пальчики, обхватили мой торчащий член, направляя его во влажную расселину. Так мне понравилось еще больше. Она резво подмахивала мне, двигая попкой, и с каждым движением все глубже запуская меня с себя. Обхватив Милку за бедра, я яростно вколачивал в нее свой член, как вдруг она задрожала всем телом, слабо вскрикнула и рухнула на живот, раскидывая руки в стороны. Я все еще оставался в ней, хотя и чувствовал, что могу взорваться.

Она лежала, уткнувшись в подушку и лишь слабая дрожь, пробегавшая по ее телу, указывала на то, что она еще жива. Тогда я подсунул свои ладони под Милкины грудки и, сжав их начал снова двигаться. Постепенно она ожила и начала отвечать на мои удары. Чувствуя приближение развязки, я еще сильнее сжал ее груди и уткнулся лицом в растрепавшиеся Милкины волосы. Они щекотали, мешали дышать, но я всего этого не замечал, сосредоточившись на своем первом настоящем оргазме.

- Только не в меня, - донесся до меня ее голос, заглушенный подушкой.

Ее предостережение оказалось своевременным. Через секунду мой разгоряченный, пульсирующий член исторг целое море горячей вязкой спермы. Я едва успел выдернуть его из распаленного мокрого влагалища. Зато Милка прытко вскочила, поймала рукой первый выброс и тут же накрыла головку члена губами. Ее рот жадно раскрылся, принимая в себя мое семя. Я кончал долго и бурно, удерживая ее растрепанную голову на своем члене. Копившийся годами нектар не пропал даром. Она приняла в себя весь запас, а затем еще и слизала остатки спермы со своей руки.

- Какой же ты сладенький, - прошептала она, откидываясь на спину и довольно улыбаясь. – Люблю я это дело.

В ту ночь мы с Милкой практически не спали. Даже точно не помню, сколько раз мы начинали и заканчивали любовную игру. Чего мы только она не выделывали с ней. Но я был прилежным учеником, и, хотя мне все было в новинку, учился я быстро, буквально схватывая на лету. Мы оба заснули, едва забрезжил рассвет. Правда, я благоразумно рассудил, что мне пора перебираться к себе, дабы не быть застигнутым врасплох своим братом. Чмокнув свою учительницу в распухшие губки, я ретировался и через минуту провалился в глубокий сон.

Но на этом мое посвящение в рыцари не закончилось. Разбудили меня ласковые прикосновения губ моей первой в жизни женщины. Я едва успел разлепить глаза.

- Его еще нет, - шепнула Милка, устраиваясь у меня в ногах.

Острый розовый язычок коснулся соска на моей груди, побежал вниз, подбираясь к отдохнувшему члену. Я скосил глаза на будильник. Часы показывали начало первого часу дня. Ничего себе. Впрочем я тут же отбросил все мысли, потому что мною снова завладели самые сексуальные и похотливые губы в мире. Голова Милки двигалась вверх-вниз, даря новые чувственные наслаждения.

- А поцелуй-ка ты меня там…, - шепнула искусительница, укладываясь рядом.

Такого предложения я не ожидал, хотя мне и самому было интересно какой у нее вкус. Мне тоже захотелось доставить ей удовольствие. Честно говоря, ничего особенного я не испытал, а вот, когда Милка легла поперек кровати, задрала ноги кверху и свесила вниз голову, я испытал истинное наслаждение.

- Дай мне его, дай быстрее, - хриплым, прерывающимся голосом попросила она, после того, как я вылизал ее всю.

Я встал над нею, чуть присев, сунул член в широко открытый жадный рот. Она набросилась на него с такой жадностью, так неистово начала сосать разбухший член, как-будто ничего вкуснее раньше не ела. Я задвигал его ей в самое горло, до упора, только удивляясь, как она не задохнется. У Милки на глаза даже слезы навернулись, но она мужественно терпела и, облизав по очереди яички, снова набрасывалась на него, как одержимая. Когда горячая пенная струя ударила ей в горло, она обхватила меня руками и держала так, пока не выпила все до капли.

- Может, пойдем, перекусим, - предложил я ей, когда мы чуть-чуть пришли в себя. – Не завтракали, так хоть пообедаем.

- Я лично уже насытилась, - пряча довольную улыбку, ответила Милка. – А вон и Серега идет, - в раз поскучнев, добавила она.

Конечно, может мне тогда показалось, но она явно расстроилась, завидев его через окно. Билеты он привез, выстояв длиннющую очередь. Ему пришлось даже ночевать на вокзале. Через три дня мы уезжали, и за оставшееся время мне ни разу больше не удалось попользоваться Милкиными прелестями. Она вела себя также непринужденно, трахалась с Серегой за закрытыми дверями, а на меня даже не смотрела. Зато братишка то и дело бросал в мою сторону подозрительные взгляды. Может, догадался о чем, а может, мне показалось.

После того случая я больше никогда не встречал Милку, хотя навсегда запомнил свою первую женщину, которая сделала из меня настоящего мужчину.


SAS