Шесть часов я был за рулем, а с наступлением сумерек уступил водительское кресло хозяину и безуспешно старался задремать на заднем сидении, рядом с Витькиной женой Мариной. Моя жена Наташа маялась на переднем – даже принятые таблетки от укачивания плохо ей помогали, и чувствовала она себя далеко не лучшим образом.

Сам Витька, инициатор этой нашей совместной поездки «дикарями» в отпуск на юг на его машине, был бодр и весел и настроен рулить всю ночь до рассвета, чтобы потом снова дать мне возможность поупражняться в вождении при хорошей видимости.

Мы уже не раз сожалели, что как раз накануне намеченного отъезда хорошая жаркая погода установилась и у нас дома. Днем солнце нещадно палило, поэтому мы двинулись в путь под вечер, однако, в салоне все равно было душно и жарко. Чтобы не простудиться от сквозняка, окна не открывали, а кондиционер остужал воздух почему-то плохо. После непродолжительной остановки на ужин и купания в какой-то не запомнившейся названием ручке, мы ехали, едва прикрыв свои телеса. По крайней мере я натянул просторные шорты прямо на голое тело, не заметно было нижнего белья под длинными футболками и у наших жен, потому легкая трикотажная ткань соблазнительно выпячивала груди с вызывающе торчащими ягодками сосков.

Когда темень за окном сосем уже сгустилась, и наступила короткая июльская ночь, Марина стала устраиваться спать. Она легла на сиденье, положила себе под голову подушку и согнутые в коленях ноги протянула поверх моих. Мне, чтобы куда-то деть свою левую руку, пришлось положить ее на живот попутчицы. Конечно, в таких условиях я дремать уже не мог – сон слетел с меня, будто унесенный ураганным ветром.

Каждые четверть часа Марина меняла позу, потому что лежать на коротком сиденье, на котором разместился еще один человек, было мало удобным. Она то ложилась на спину, и тогда моя рука покоилась на ее животе, то поворачивалась на бок, и тогда мне приходилось класть ладонь на ее обнаженное задравшейся футболкой бедро.

Я сидел в напряжении в десятки раз большем, чем за рулем во время движения по забитой автомобилями трассе. Мое воображение и прежде не раз рисовало самые фантастические картины того, как где-нибудь во время нашего совместного отпуска я смогу овладеть этой чертовски соблазнительной молодой женщиной, от одного присутствия которой голова шла кругом. Ну, а когда ее полуобнаженное тело вообще оказалось в моих руках, я окончательно утратил свой разум.



В моем мозгу рисовались картины одна другой восхитительнее, я проигрывал такие любовные сцены, которые раньше видел лишь в порнофильмах, за два года супружеской жизни так и не решившись предложить жене их реальное воплощение. Я в своих фантазиях о предстоящем отпуске дошел даже до обмена на ночь женами и даже до группового секса. Причем, что удивительно, картины совокупления Витьки с моей Наташей меня возбудили даже больше, чем фантазии о моих занятиях любовью с Мариной. От этих мечтаний естество мое было напряжено до предела!

И тут Марина вновь заворочалась, села, потянулась, хрустнув суставами и легла головой в другую сторону. Мне на колени.

Кто бы мог представить мое состояние, когда голова попутчицы устроилась, прижавшись щекой к моему напряженному до невозможности члену. Я кажется вообще потерял способность соображать, целиком поглощенный лишь своим дурацким положением, скрыть которое был не в силах. Но скрывать ничего и не требовалось. Устроившись поудобнее на сиденье, Марина положила руку себе под щеку и сразу же начала осторожно гладить мой одеревеневший отросток.

В зеркале заднего вида я видел напряженное лицо Витьки, почти не мигая смотрящего через оранжевые стекла антифарных очков на дорогу и все равно щурящегося от слепящих лучей встречных машин. Конечно, ему было не до происходящего на заднем сидении! Наташа тоже была занята тем, что, похоже, сосредоточила все свое внимание на подавлении то и дело подступающей тошноты. Оценив таким образом обстановку и поняв полную безопасность любых своих действий, я передвинул руку и ухватился ладонью за упругую грудь Марины, отделенную от меня лишь тонкой изоляцией податливого трикотажного волокна.

Через несколько минут поглаживаний моего напряженного члена Марина закатала широкую штанину моих шортов и вынула на волю предмет ласки. Она прижала его к лицу и продолжала гладить ладонью по всей длине.

Через некоторое время осмелел и я, убрал руку с груди, протянул ее вдоль тела и опустил на попку, скользнул сверху вниз, чуть задрал подол футболки, провел между бедер и очутился у промежности. Трусиков на попутчице не оказалось. Я начал осторожно гладить пальцем вдоль влажной щели влагалища, Марина чуть подняла ногу, открывая мне больший доступ. И вот уже мой палец вошел внутрь горячего отверстия на всю длину. Я стал делать вращательные движения, своим помутившимся разумом совсем отключившись от реальности окружения.

Вряд ли я был своим пальцем внутри Марины больше минуты, как почувствовал, что тело ее напряглось в преддверии оргазма. Он действительно наступил, пробежав дрожью по всему телу попутчицы. Мой член уже был у нее во рту, и я не в силах сдерживаться, дал себе волю и пустил струю спермы. За ней тут же брызнула вторая, третья… Мне казалось, что этому извержению семени перевозбужденного тела не будет конца. Но вот я почувствовал, как лениво стекла последняя капля, и мне сразу стало легко и радостно.

Марина еще немножко подержала начинающий быстро увядать член во рту, потом спрятала его в шорты и одернула свою задранную футболку. Наши ничего не подозревающие супруги были каждый занят своим делом. А у меня возникла шальная мысль предложить им поменяться с нами креслами, чтобы сделать то же самое, чем мы только что занимались. Я психологически уже был готов на деле осуществить свои фантазии о обмене партнерами и создании хотя бы на время отпуска семьи по так называемой шведской модели.