По своей натуре, я, нудистка с большой буквы, и эта история о том, как я пошла голенькая за грибами в лес и попала в пикантную историю. И так, это было в конце августа. Я шла по тропинке к своему излюбленному месту, где всегда было много грибов, и туда редко кто добирался. Погода стояла просто классная. Настроение было как нельзя лучше, и на меня, что-то накатило..

Я, свернула, в густой кустарник шиповника, и, оглядевшись, убедившись в том, что кругом никого нет, стала медленно раздеваться. Сняв лёгкую ветровку и футболку, я осталась в одних спортивных штанах. Нижнего белья я никогда не носила и лёгким движением рук я стянула с себя последний предмет, моего гардероба. И вот я стою совсем голенькая и беззащитная, но в кроссовках. Сложив всё в пакет, я замаскировала

Поезд шёл густым зимним лесом, всё больше набирая ход. За окнами проносились заснеженные ели и узкие речушки, скованные льдом. Изредка попадались низенькие деревянные домики. В их крохотных окошках горел свет.

Днём после обеда я снова слушал свой MP3-плеер. Та из моих соседок по купе, что была крупнее, с большой грудью и широкой попой играла в игру на мобильнике, суптильная Блондинка разгадывала кроссворд, а Рыжая развернула газету "Спид-инфо" с голой Анфисой Чеховой на обложке.

- Девчонки, я тут статью читаю, как раз про железную дорогу… - сказала она деловито.
- Чё пишут? - спросила Грудастая, лениво зевая.
- Про то, как рискуют девушки-проводницы.
- И чем же они рискуют? - спросила Блондинка.
- Почти каждый месяц в поездах дальнего следования насилуют про

Глава одиннадцатая

А я так и продолжала стоять раком, пока он не спустился, и не затихли его шаги. Затем молча, безвольно повалилась на бок. Я поняла, что брошена, уничтожена, проклята. Как могла не узнать рук чужого мужчины, отдаться ему так, как не отдавалась любимому. Стонать под его ласками так, как не стонала от ласк своего любимого, делать с собой то, что не делал со мной мой любимый. Я была осквернена и виновата перед Витей, как я теперь посмотрю в его глаза, что скажу ему. Если он бросит меня, то поступит правильно. Я даже не знала, что можно сказать или спросить у Светланы и как вести себя дальше.

На улице чуть начал брезжить рассвет, где-то закукарекали первые петухи. Светлана мгновенно засопела, повернувшись ко мне лицом и свернувшись калачиком, положив с

Глава третья

Раньше мы с мамой жили в небольшом городке Ставропольского края. Отца я практически не помнил. Врезалось в память только то, что он постоянно пил, бил мать, выгонял нас из дома. Он меня не считал родным сыном. Говорил, что мать меня нагуляла от каких-то “шабашников” армян. Не выдержав такой жизни, мать убежала от него, и мы оказались в нашем городе, так как бабушка здесь в наследство оставила двухкомнатную квартиру. Они с братом, разделив ордер на двоих, стали здесь жить.

- "Вот так мы и оказались с Вами тетя Нина в одной квартире.. И ни о каких женщинах до этого я и не думал, и не мечта, так был еще слишком маленьким," - по-дытожил он сказанное.

Он тяжело вздохнул и продолжил...

Я еще был маленький, мне было пять лет. Мы с мам

 - Тетя Нина, мама попросила Вас зайти.

 Стоящий перед ней мальчик, с ожиданием смотрел на нее. Ах да, вчера, в эту квартиру въехала новая семья, но с ее новой хозяйкой, пока, она познакомиться не успела.

 - Хорошо, веди меня. Я, с удовольствием познакомлюсь с твоей мамой.

 Он, вежливо посторонился, пропуская ее в еще необставленную мебелью, и от того, пустую прихожую.

 - Пойдемте, я провожу Вас. Это, здесь. Она немного приболела и хочет попросить Вас…

 Нина Дмитриевна шагнула в спальню и … на нее мгновенно накинулось несколько юношей. В одно мгновение, ее рот заклеили скотчем, один из них, схватил ее за руки, хватка была железная, ее запястья оказались, словно в тисках, а остальные стали не спеша, раздевать ее. Не прошло и двух минут, как она лиши